Батюшка вениамин. Отец вениамин

Отец Вениамин, вы служите в Северодвинске около года и, безусловно, вам ясна духовная обстановка в экипажах БВМБ. Каков же дух наших воинов?

За год укрепился в мысли, что формирование прихода здесь возможно только тогда, когда я, как священник, буду регулярно выходить в море вместе с экипажами. Тогда можно определить, кто из моряков более расположен к духовному общению, духовной жизни, и в дальнейшем на них опираться. В чем ценность этой паствы и важность воцерковления этих людей? В том, что они уже воины по определению, осталось «подкорректировать» мировоззренческую позицию. Ведь каждая душа по природе христианка, ноэто требуется раскрыть.

- В чем заключается служение гарнизонного священника?

У меня широкий круг миссионерской работы, поле непаханое. По статистике, в российской армии 80 процентов крещеных в Православии. Но они никогда не молятся, не ходят в храм, ни разу не причащались. Правда, многие носят крест. На этом связь с Православной Церковью как началась, так и остановилась. Я провел анкетирование среди более половины личного состава бригады, и большинство ответило, что практически не молятся и по воскресеньям в храм на богослужения не ходят.

Наверное, обстоятельства должны сложиться так, чтобы человек вспомнил, куда ему следует стремиться и к Кому обращаться. Ну, может, потому и говорят: кто в море не ходил, тот не молился.

За этот год мы отработали «береговые элементы» - в день памяти праведного воина Феодора Ушакова, 15 октября, прошли крестным ходом по улицам Северодвинска. Теперь пришло время,выражаясьобразно, отработки «морских элементов» - общение с экипажами непосредственно в море.

Вера происходит от слышанья. А где моряки могут услышать Слово Божие? На берегу распорядок дня у них очень напряженный, свободных минут почти нет и при этом не каждое воскресенье - выходной. В море, конечно, тоже большая занятость, но тем не менее 24 часа на борту будет находиться священник. Думаю, какие-то минуты ежедневно вполне можно выкроить и обеспечить морякам то слышанье, от которого укрепляется вера. Ведь без нее что ни прыжок - то мимо стремени.

- Отец Вениамин, Ваше назначение на Военно-морскую базу имело свои предпосылки?

В армии и особенно на флоте необходимы люди,знакомые со спецификой, знающие службу. Важно не быть обузой. Безусловно, для командира риск - допускать на военный корабль человека, который не представляет соответствующих правил поведения. Ну а чтобы отправиться с экипажем в море, даже мне необходимо было пройти спецподготовку и получить допуск.

Думаю, немаловажен еще один момент. С 2005 года я нес послушание в Санаксарском монастыре, в котором покоятся мощи непобедимого русского адмирала, праведного воина Феодора (Ушакова), а до этого три года работал в Синодальном отделе по взаимодействию с вооруженными силами, в секторе военно-морского флота, у протоиерея Димитрия Смирнова. Вспоминаю, как он рассказывал о кардинальной перемене в его отношении к офицерству. Когда отец Димитрий начал руководить отделом, был убежден: все генералы-адмиралы занимаются личными проблемами, постройкой своих дач, извилина одна, и та в фуражке. Взгляды священника круто изменились после непосредственного общения с высшим эшелоном руководства армии и флота: отец Димитрий не раз во всеуслышание заявлял, что самая здоровая часть нашего общества - это вооруженные силы, и добавлял: хотя бы потому что их каждый год врачи проверяют.

- Как в вашей жизни сочетались служба и вера?

Я был человеком, далеким от веры, полностью поглощенным военной службой. В духовном отношении моя биография прямая как стрела, никаких исканий.

Родился в Челябинской области. Мой папа был военным моряком на Тихоокеанском флоте, прошел всю Великую Отечественную войну. Отец любил море, и в нашем доме хранилось много его фотокарточек в мичманке, в тельняшке. Все это, видимо, «залегло» и во мне. Окончив военно-морское училище во Владивостоке, в 1976 году я прибыл на Первую флотилию атомных подводных лодок Северного флота и в ней служил 21 год.

Я был вполне среднестатистическим советским офицером. Помню, как в конце 1980-х годов статьи в журналах «Звезда», «Новый мир», «Нева» переворачивали мировоззрение. Государство -машина, которая была направлена на уничтожение порядочных людей, русской нации, - все это открывалось. Но мы еще жили по социалистической догме. Потом ужея понял, что заповеди социализма - сплошной плагиат Евангелия. Ну например, социалистическое «человек человеку друг, товарищ и брат» и евангельское «возлюби ближнего, как самого себя»...

Таинство Крещения принял в 1991 году. Потом начался Великий пост... А я котлеты не ем, рыбу не ем. Кок специально для меня каши варил и, как бы втайне, маслица туда добавлял. Но я и такую кашу не ел. Жареная картошка в субботу стала для меня деликатесом. Словом, когда из похода вернулся домой, жена заплакала. Вот так я попостился...

В начале 1990-х годов перестали выходить в море, на боевые дежурства, и я ждал, когда закончится служба, казавшаяся уже не неинтересной.Затем меня перевели в Главный штаб военно-морского флота в Москву.

-О. Вениамин , сложно управлять подводной лодкой?

Когда отработанный экипаж, все на автомате. Вообще техника вразумляет и помогает трезвиться. Важно, чтобы это дошло до наших воинов. Я уверен, что надежность работы самой современной техники на корабле зависит от духовного состояния экипажа. Командир нагрешил, натворил невесть что, и у него все торпеды в цель? Нет. Господь все зрит. Если род занятий человека связан с техникой, значит, Господь его через это и вразумляет.

В моей практике был такой случай. С завода после ремонта выходил корабль. А до этого офицеры предложили его освятить.Тогда, это был 1992 год, командование категорически воспротивилось. И что вы думаете? В итоге мы 15 раз вводили установку в штатный турбогенераторный режим. Приехал главный конструктор, взялсяза голову, смотря на чертежи, в которых всего две трубы и больше никаких премудростей. На входе есть давление, на выходе - нет. Куда делось? Конструкция - труба в трубе, больше ничего. Вот не хотели освятить корабль - получите. Потом Господь, конечно, пощадил личный состав.

К технике вы относитесь с трепетом, о. Вениамин. Видимо, поэтому ваш транспорт - надежная раритетная «Волга»?

Да, сделана она основательно. Машина у меня появилась год назад, промыслительно. Приехал в отпуск на родину, там одноклассники мне ее и подарили. Этот подарок особенно пригодился, когда я отправился в Северодвинск к месту службы: в прицепе вез православную библиотеку и иконостас. Причем брошюры подобрал специально для своих моряков.

Здесь, конечно, приходится отходить от тех важнейших качеств, которые необходимо стяжать в монастыре: молчаливости, внутренней сосредоточенности. К тому же никак нельзя избежать излишней информативности. С моей паствой нужно общаться, находясь в теме основных политических направлений, задач, которые ставит перед флотом и вооруженными силами, руководство страны и Верховное командование. И, конечно же, хочется, чтобы больше людей, которые носят погоны, стали деятельными воинами Христовыми.Об этом мои молитвы.

Беседовала Людмила Селиванова

Свя-щен-но-му-че-ник Ве-ни-а-мин ро-дил-ся 19 ян-ва-ря 1873 го-да в го-ро-де Ко-ломне Мос-ков-ской гу-бер-нии в се-мье свя-щен-ни-ка Иоан-на Фа-мин-це-ва и его су-пру-ги Ма-рии. Об-ра-зо-ва-ние Ве-ни-а-мин по-лу-чил в Мос-ков-ской Ду-хов-ной се-ми-на-рии, ко-то-рую окон-чил в 1893 го-ду. В 1894 го-ду он по-сту-пил пса-лом-щи-ком в храм в го-ро-де Клин Мос-ков-ской гу-бер-нии.
В 1901 го-ду Ве-ни-а-мин Ива-но-вич был ру-ко-по-ло-жен во диа-ко-на ко хра-му в се-ле Кар-по-во Бо-го-род-ско-го уез-да, а в 1906 го-ду — во свя-щен-ни-ка к Тро-иц-ко-му хра-му в се-ле Тро-иц-ком Брон-ниц-ко-го уез-да Мос-ков-ской гу-бер-нии. С 1912 по 1917 год он слу-жил в Пре-об-ра-жен-ском хра-ме в се-ле Га-ри Дмит-ров-ско-го уез-да, а в 1918 го-ду был пе-ре-ве-ден в Кре-сто-воз-дви-жен-ский храм в го-ро-де Ко-ломне. С 1919 го-да он стал слу-жить в хра-ме Рож-де-ства Бо-го-ро-ди-цы в се-ле Ме-ще-ри-но Ко-ло-мен-ско-го уез-да. В 1925 го-ду отец Ве-ни-а-мин был воз-ве-ден в сан про-то-и-е-рея, в 1931 го-ду на-граж-ден кре-стом с укра-ше-ни-я-ми. В се-мье у него бы-ло двое де-тей, сын и дочь. Сын Се-ра-фим, бу-дучи боль-ным от рож-де-ния, скон-чал-ся в 1934 го-ду в воз-расте два-дца-ти пя-ти лет, дочь жи-ла от-дель-но, су-пру-га от-ца Ве-ни-а-ми-на дав-но умер-ла, и он жил один, все свое вре-мя и все-го се-бя по-свя-щая слу-же-нию Гос-по-ду.
В 1936 го-ду Ме-ще-рин-ский сель-со-вет за-пре-тил свя-щен-ни-ку хо-дить с мо-леб-на-ми по до-мам при-хо-жан. До это-го, чтобы хо-дить с мо-леб-на-ми, нуж-но бы-ло по-лу-чить справ-ку из ме-ще-рин-ской ам-бу-ла-то-рии, что в се-ле нет эпи-де-ми-че-ских за-боле-ва-ний; с 1936 го-да ра-бот-ни-ки ам-бу-ла-то-рии от-ка-за-лись да-вать цер-ков-но-му со-ве-ту та-кие справ-ки, а без справ-ки сель-со-вет не да-вал раз-ре-ше-ния на мо-леб-ны в до-мах. При-ход-ской со-вет все же об-ра-тил-ся в сель-со-вет с прось-бой: ес-ли нель-зя хо-дить с ико-на-ми и кре-ста-ми, к ко-то-рым при-хо-жане при-кла-ды-ва-ют-ся, то раз-ре-ши-те хо-дить хо-тя бы с круж-кой, к ко-то-рой ни-кто не при-кла-ды-ва-ет-ся и в ко-то-рую при-хо-жане мо-гут доб-ро-хот-но опус-кать день-ги на со-дер-жа-ние хра-ма, по-сле то-го как свя-щен-ник по-здра-вит их с празд-ни-ком. Но и это-го сель-со-вет не раз-ре-шил, мо-ти-ви-руя тем, что в се-ле эпи-де-мия скар-ла-ти-ны, хо-тя всем бы-ло из-вест-но, что это все-го лишь несколь-ко жи-те-лей бо-ле-ли ан-ги-ной.
7 мар-та 1936 го-да при-ход-ской со-вет хра-ма на-пра-вил за-яв-ле-ние во ВЦИК, в ко-то-ром при-хо-жане хра-ма пи-са-ли: «При-ход-ской со-вет по-ста-но-вил об-ра-тить-ся за раз-ре-ше-ни-ем это-го во-про-са вви-ду пред-сто-я-щей Пас-хи в по-сто-ян-ную Цен-траль-ную ко-мис-сию при ВЦИКе. Ес-ли нель-зя хо-дить с ико-на-ми и кре-стом, к ко-то-рым при-кла-ды-ва-ют-ся, то нель-зя ли хо-дить безо все-го, по-здрав-ляя с празд-ни-ком и со-би-рая свя-щен-ни-ку на про-жи-тие и на упла-ту на-ло-гов, а ста-ро-сте на под-дер-жа-ние церк-ви и так-же на упла-ту на-ло-гов...
Внут-ри-цер-ков-ные до-хо-ды слиш-ком ма-лы, по-то-му что на-род, за-ня-тый в кол-хо-зах, не все-гда име-ет вре-мя хо-дить в цер-ковь, — сле-до-ва-тель-но, оста-ет-ся глав-ным до-хо-дом тре-бо-ис-прав-ле-ние (кре-сти-ны, по-хо-ро-ны), ко-то-рых так-же немно-го, и хож-де-ние в празд-ни-ки по при-хо-ду.
При-ход-ской со-вет про-сит Культ-ко-мис-сию дать то или иное разъ-яс-не-ние по это-му во-про-су» . От-ве-та на это пись-мо при-хо-жане не по-лу-чи-ли.
Ле-том 1937 го-да рез-ко уси-ли-лись го-не-ния на Рус-скую Пра-во-слав-ную Цер-ковь. 26 но-яб-ря 1937 го-да в рай-он-ной га-зе-те «Впе-ред» по-яви-лась ста-тья под на-зва-ни-ем «Со-ве-ща-ние сель-ко-ров и ре-дак-то-ров стен-га-зет», в ко-то-рой в ка-че-стве при-ме-ра «под-рыв-ной» де-я-тель-но-сти «цер-ков-ни-ков» со-об-ща-лось о свя-щен-ни-ке Ве-ни-а-мине Фа-мин-це-ве: «Ме-ще-рин-ский поп все-ми спо-со-ба-ми пы-та-ет-ся “по-дру-жить-ся” с кол-хоз-ни-ка-ми и “при-бли-зить-ся” к ним. Он не прочь по-чи-тать га-зе-ту кол-хоз-ни-кам, “по-бе-се-до-вать” с ни-ми о вы-бо-рах, на-пи-сать ка-кое-ни-будь за-яв-ле-ние и т. д. В каж-дом та-ком слу-чае лю-бой факт, лю-бую га-зет-ную за-мет-ку он пы-та-ет-ся ис-тол-ко-вать в вы-год-ном для се-бя све-те, кле-ве-ща на со-вет-скую власть, ве-дя контр-ре-во-лю-ци-он-ную аги-та-цию» .
Про-чи-тав эту ложь, отец Ве-ни-а-мин от-пра-вил-ся к на-чаль-ни-ку мест-ной ме-ще-рин-ской по-чты узнать, кто ав-тор этой ста-тьи, чтобы лич-но объ-яс-нить-ся с ним и спро-сить, на ос-но-ва-нии ка-ких фак-тов бы-ла на-пи-са-на ста-тья. Но на-чаль-ник по-чты от-ве-чать на этот во-прос от-ка-зал-ся, ска-зав, что, мол, это сек-рет. Отец Ве-ни-а-мин, услы-шав та-кой от-вет, толь-ко ру-кой мах-нул, ска-зав в серд-цах, что «со-вет-ской вла-сти боль-ше пи-сать не о чем, как толь-ко со-би-рать эти кля-у-зы», — и вы-шел.
В на-ча-ле 1938 го-да со-труд-ни-ки НКВД по-тре-бо-ва-ли от сек-ре-та-ря Ме-ще-рин-ско-го сель-со-ве-та, чтобы тот со-ста-вил со-от-вет-ству-ю-щую це-лям НКВД ха-рак-те-ри-сти-ку на свя-щен-ни-ка. Сек-ре-тарь на-пи-сал, что отец Ве-ни-а-мин за-ни-мал-ся экс-плу-а-та-ци-ей ре-бя-ти-шек, за-ста-вив их од-на-жды ко-лоть дро-ва, про-во-дил неза-кон-но та-ин-ство кре-ще-ния, не спро-сив на это раз-ре-ше-ния сель-со-ве-та, хо-дил по неко-то-рым до-мам, где лю-ди на-стро-е-ны ан-ти-го-судар-ствен-но, что «от-ра-жа-ет-ся на ра-бо-те и на-стро-е-нии кол-хоз-ни-ков» .
Ста-ли до-пра-ши-вать сви-де-те-лей: один из них, де-вят-на-дца-ти-лет-ний учи-тель ме-ще-рин-ской шко-лы, по-ка-зал, что свя-щен-ник в на-ча-ле ян-ва-ря 1938 го-да саги-ти-ро-вал од-но-го из учи-те-лей шко-лы — тот стал чи-тать Еван-ге-лие и хо-дить в храм, за что был из шко-лы уво-лен и уехал из се-ла неиз-вест-но ку-да, по по-во-ду че-го свя-щен-ник, как утвер-ждал сви-де-тель, ска-зал: «Вот ви-ди-те, боль-ше-ви-ки спо-хва-ти-лись, ста-ли пе-ре-хо-дить в пра-во-слав-ную ве-ру, об-ра-зо-ван-ный учи-тель пе-ре-шел в пра-во-слав-ную ве-ру, а го-во-рят все — Бо-га нет; ско-ро все ком-му-ни-сты кре-стить-ся бу-дут» .
27 фев-ра-ля 1938 го-да отец Ве-ни-а-мин был аре-сто-ван, за-клю-чен в тюрь-му в го-ро-де Ка-ши-ре и 2 мар-та до-про-шен.
— След-ствие рас-по-ла-га-ет ма-те-ри-а-ла-ми, что вы на по-хо-ро-нах... вос-хва-ля-ли Мус-со-ли-ни и по-ли-ти-ку фа-шиз-ма. Вы под-твер-жда-е-те это?
— Та-ко-го раз-го-во-ра я не при-пом-ню. Воз-мож-но и был ка-кой раз-го-вор о меж-ду-на-род-ном по-ло-же-нии, но вос-хва-лять фа-ши-стов я не мог.
— Как вы смот-ри-те на за-мет-ку про вас, на-пе-ча-тан-ную в га-зе-те «Впе-ред» 26 но-яб-ря 1937 го-да?
— Это чи-стая кле-ве-та, нет прав-ди-во-го ни од-но-го сло-ва.
— След-стви-ем уста-нов-ле-но, что вы при по-лу-че-нии дан-ной га-зе-ты в по-ме-ще-нии по-чты кле-ве-та-ли на со-вет-скую пе-чать. При-зна-е-те это?
— Дей-стви-тель-но, я в этот мо-мент был на по-чте, го-во-рил, что на-пе-ча-та-на чи-стая ложь, и про-сил на-звать мне фа-ми-лию сель-ко-ра, на что мне от-ве-ти-ли, что это сек-рет, — с этим я и ушел.
— Как и при ка-ких об-сто-я-тель-ствах вы аги-ти-ро-ва-ли пе-да-го-га Че-ка-ли-на, ко-то-рый стал по-се-щать цер-ковь?
— Ле-том 1937 го-да я си-дел на бе-ре-гу ре-ки. Ко мне по-до-шел Иван Ти-хо-но-вич Че-ка-лин и спро-сил ме-ня, есть ли Бог? Я от-ве-тил, что да. И по-сле это-го мы с ним го-во-ри-ли ча-са два о жиз-ни Хри-ста. Он по-про-сил у ме-ня Еван-ге-лие. Я дал ему, по-сле это-го он стал по-се-щать цер-ковь.
— При-зна-е-те ли вы се-бя ви-нов-ным в предъ-яв-лен-ном вам об-ви-не-нии?
— В предъ-яв-лен-ном мне об-ви-не-нии я ви-нов-ным се-бя не при-знаю.
На этом до-про-сы бы-ли за-кон-че-ны, и 6 мар-та 1938 го-да след-ствие бы-ло за-вер-ше-но. 9 мар-та трой-ка НКВД при-го-во-ри-ла от-ца Ве-ни-а-ми-на к рас-стре-лу. Про-то-и-е-рей Ве-ни-а-мин Фа-мин-цев был рас-стре-лян 14 мар-та 1938 го-да на по-ли-гоне Бу-то-во под Моск-вой и по-гре-бен в об-щей без-вест-ной мо-ги-ле.

Иеромонах Вениамин (Крашенниников): "Все достоинства человека без Бога могут послужить к его гибели"

Пять лет назад, зимой довелось побывать в Плюсском благочинии и встретиться с иеромонахом Вениамином, хотя тогда его сан был священноинок, но пишу так, полагая, что как духовника Творжковского монастыря, его можно назвать иеромонахом.

Как часто бывает, у священника много дел, храм ремонтируется, требы по деревням, так что говорили в прямом смысле на ходу, в машине отца Вениамина. Тряслись по сельским дорогам и разговаривали о приходской жизни и проблемах духа. У отца Вениамина три прихода, он говорит: "Иногда дым идет, по требам ездишь, за два года сто тысяч километров". За рулем "пятерки" батюшка часто: приходы находятся на немалом расстояния друг от друга, пешком не дойдешь, а транспорт в районе редок, да и денег на поездки не наберешься. Машина оказывается необходимым помощником в службе священника. Дорога абсолютно пустынна, деревеньки тихие, с храмиками, иногда деревянными, и кажется Псковщина бескрайней, какова же тогда огромность России! Вот мы по этим дорогам и ехали туда - сюда, от одного прихода к другому.

Храм, в котором отец Вениамин настоятель, построен в сосновом леске псковской глуши во имя свт. Митрофана Воронежского. Того самого святителя, которому молятся " за детей" и который давал денег Петру Первому на создание Российского флота, как видим, деньги святителя оказались сильными, флот Петром был создан и побеждал. Митрофаниевский храм своей тишиной и покоем как-то лег мне на душу, и я вернулась в Лосицы уже летом 2007 года, на празднование святому, правда, разговаривать с отцом Вениамином и вовсе было некогда. Но вот с зимней поездки 2005 года осталось интервью в машине и запись встречи с матерью Вениаминой, руководительницей общины бесприютных детей и взрослых имени новомученика Вениамина (Петроградского). Этот текст, даст Бог, мы еще опубликуем в будущем. А пока разговор с батюшкой.
р.Б. Наталья

- У Вас, отец Вениамин, на этих дорогах вся жизнь: служба и дорога, служба и дорога?

- Как же Вы до Церкви добрались?

Родился в 1961 году, в Марийской ССР, короткое время там и жили. Потом мы жили везде: детство прошло в Вятке Кировской области. Но всегда искал себя, было внутреннее ощущение какой-то неправды. И страсти, конечно, были и выявились, и все было на себе испытано. В армии служил в спецбатальоне, войска МВД. Потом работал в совхозе, баранку крутил, затем уехал в Питер. Там тоже баранку крутил, потом поступил в Мухинское (Высшее художественное училище - прим.) на факультет художественной обработки металлов и четыре года учился рисовать. Закончил, преподавал, в выставках участвовал, но недолго вся эта жизнь продолжалась, потому что душа все равно кричала.

На моей последней картине - триптих "Скоморошество", один скоморох вдруг стал белым - на этом вся моя художественная работа закончилась. Я крестился в 33 года, сразу после Рождества Христова, когда был в совершенном тупике, Промыслом Божиим попал к нашему старцу отцу Николаю Гурьянову, и он мне сказал: "Будешь монахом, Вениамином". Я еще был в своих погремушках и тумане, но внутренне уже был готов к переменам и искал выхода. Потом я семь лет к нему ездил, и крутил баранку у отца Романа (Загребнева), был пономарем, а с отцом Николаем часто приходилось разговаривать, просил его помощи, его молитвы. Милостью Божией попал за неделю до смерти отца Николая к нему, он уже как на кресте висел, все его внутреннее состояние было видно, попросил его: "Батюшка, возьмите меня, не отставьте". Он сделал знак, благословил, руку на голову мне положил, как-то хорошо стало сразу. На похоронах мы не были, освящали в это время храм в Новоселье Покрова Божией Матери, и я там целый год служил. Потом Владыка предложил мне выбрать: Ляды или Новоселье. Я выбрал Ляды.

Отец Вениамин, когда начинаешь смотреть в себя, то ужасаешься тем безднам, которые там внутри, хотя внешне ты вполне можешь быть приличным человеком, не совершаешь преступлений, не нарушаешь заповедей. Но сердце и ум остаются в безднах, и когда человек идет к Богу, он это начинает видеть особенно четко, понимать в себе, замечать эту двойственность. А как проходит духовная жизнь у человека, который стал священником, является духовником Творожковской обители?

- Обо мне не будем говорить. А на Ваш вопрос буду отвечать Евангельскими словами, потому что Господь нам все открыл о человеке, а человек всегда одно и то же, любой человек любого века. Господь говорил о внутреннем повреждении человека, и о сердце человека. Когда Господь врачует, и человек начинает видеть себя - это самое главное. Самое главное осознать свою внутреннюю поврежденность, отсюда и вся высота. Да и святые говорят, тот же св. Сысой Великий, воскрешавший мертвых, говорил, "я просил бы у Бога еще покаяния". И святые, идущие праведным путем, чем больше проживали жизнь, тем больше просвящались в познании полной своей никчемности, поврежденности, своей несостоятельности. Отсюда и начинается действие благодати Божией. Господь же говорил, что кротким и смиренным дается благодать, а гордым Господь противится. Вот отсюда вся высота.

- Уточните, пожалуйста, батюшка.

Чем больше человек узнает сам о себе правды, тем он больше войдет в смирение, возвысится над своим грехом.

- И коснется его благодать Божия?

Конечно. Она его освящает. Самому человеку не исправиться, бесполезно. Фарисеи попробовали, и впали в еще большую гордость.

- Гордость такой тонкий грех, тонкая ловушка, его никто и не замечает в себе?

Да. Святые же говорят, что гордость есть совокупность всех грехов. Гордость поглощает все остальные грехи, поедая их, чтобы самой возрасти. Я не буду есть, чтобы показаться постником, я не буду спать, чтобы показаться подвижником, я не буду говорить, чтобы показаться молчальником - отсюда и внутреннее состояние смерти человеческой. А святые говорили "я есмь червь из червей". И они это говорили искренне, из глубины своего существа.

Человеку в миру, отец Вениамин, очень трудно оценить себя, так он занят попечениями мира, и взор свой внутренний не может обратить в себя, нам это и в голову не приходит. Может, поэтому так мало православных, поэтому "малое стадо". И Господь говорил "не бойся, малое стадо, ибо Я победил мир". Православных никогда много не будет?

Это секрет Бога. И я не могу ответить, почему "малое стадо"? Это не человеческая область. Могу сказать, что избранные сейчас - это не кого Бог избрал, а кто избрал Бога - избранные.

Один из Ваших приходов - маленькая деревенька Лосицы, как Вы там оказались? С чего началась Ваша жизнь приходского священника?

Мы туда приехали с отцом Романом (Загребневым) на Митрофана Воронежского, в храме святителя Митрофана Воронежского не было тогда священника. А я еще не был священником, но увидел это место и подумал, как бы мне сюда попасть. И все разрешилось. Когда я был рукоположен лет пять назад, меня направили сюда. Через этот приход многие священники нашей Епархии прошли, и отец Валентин Мордасов здесь служил.

- Что же за святой Митрофан Воронежский, что он так собирает священников у себя?

Морской святой в лесу. Тот, кто строил храм святителю Митрофану, был морским человеком, и храм этому святому единственный в Епархии, и вообще это редкий храм в честь святителя Митрофана Воронежского. Как-то мы раз поехали в Плюссу за колоколами, и нам там икону святителя Митрофана подарили. Вот такое чудо. У нас и мощи есть святителя, мы в Воронеже в Епархии их у митрополита Мефодия попросили. Он нам сам частицу мощей святых положил.

Причащающихся у нас из деревни нет, только свои дети из Общины новомученика Вениамина, митрополита Петроградского и Гдовского. А все эти деревни стругокрасненские и плюсские раньше относились к Гдовскому уезду. До меня на приходе была только семья директора музея в Лосицах писательницы Маргариты Ямщиковой (Ал. Алтаев), а сейчас и наши дети из общины причащаются. Три раза храм грабили. Сама деревня мертвая, да и сейчас она живее не стала. К больным идешь, хотя у многих и потребности нет. Многие сейчас умирают от рака, приходишь поговорить, утешить, чтобы причастились, кто-то отказывается, кто-то говорит: "Я - неверующая". В Лосицах человек 20 всего жителей. Кто-то стоит еще, а остальные лежат. Их ходишь, причащаешь после службы. У нас бабушке одной почти 95, ее из Санкт - Петербурга привезли, и здесь в общине за ней ухаживают. Мы ее причащаем каждое воскресенье. Теперь мы служим по благословению Владыки и воскресение, и праздники. Притвор к храму строим.

Как раньше было мудро, если ты один - дорога тебе в монастырь молиться и чтобы было, кому на старости лет за тобой ухаживать, чтобы не остался ты в миру, никому ненужный и не умер от голода?

Да, и для монашествующих была польза в уходе за больным. И больному жить при монастыре было гораздо легче и духовно, и физически.

- Значит, Вы делите свое время богослужений на три прихода?

Делю. Пятницу-субботу я служу в Лядах, субботу-воскресенье в Лосицах, а на неделе служу в Творожковском монастыре.

- На что существует приход в деревне, где почти никто не ходит в храм?

На пожертвования добрых людей.

- Удивительно, приход сейчас держится не на пожертвованиях прихожан, а на благодетелях?

Мне помогают мои питерские друзья, знакомые. А нужно было делать ремонт, учился штукатурным работам, потолки штукатурил, не сразу все получалось, и надо было еще иметь терпение, выдержать силу удара на тебя.

- Даже обычный ремонт в храме может оказаться духовной сложностью?

Конечно. Община у нас в Лосицах есть, о ней Вы, наверное, слышали. Дети приехали в Заянье из Ленинграда к отцу Роману, и отец Роман поехал благословится на ее окормление у отца Николая, и я с ним. Отец Николай благословляет отца Романа, ко мне поворачивается - и меня. А я еще не священник, но отец Николай говорит: "Можно, можно". Сердцем чувствовал, что батюшка благословлял меня на этих детей. И когда меня благословили на приход в Лосицах, дети за мной потом приехали из Питера.

- Какая она жизнь, здесь в глухом краю, в деревне, с детьми, какая она?

Сложная. Через детей открывается все наше общество. Они обнаженные, как без кожи, все откровенно, все наружу. И видно, насколько глубока степень поражения нашего общества.

Батюшка, вот ездят у нас по проторенным дорогам: в Изборск, в Печеры, в Святые горы, в Порхов, в Никандрову пустынь, а кто же в такую глушь поедет? Никто? Что же за люди здесь живут? Что за лядский народ тут?

Меня сюда Боженька послал, в Ляды. Храм здесь был в детском саду, в яслях, так что все по-библейски. Возрождение нашей церкви в Лядах начиналось с яслей, милостив Господь. Там был когда-то в Лядах храм Преображения Господня, но там танцы, клуб, и решили мы построить новый храм на новом месте, администрация местная нас поддержала, не мешала, даже помогала. Помогали, кто чем мог. И Господь нас испытывал: насколько нам это нужно. Милостью Божией храм уже стоит, в конце декабря будем освящать. Даст Бог, к Рождеству будем служить.

- А Преображенский храм остался клубом для молодежи?

Да. И там до сих пор танцуют. В поселке много несчастных случаев, детские трагедии: кто-то утонул, кто-то разбился, ведь там с храмом рядом и кладбище старое. Не понимают люди, что нельзя в храме танцевать. Но народ увидел, как сейчас храм поднялся новый, обрадовался, хотя и не верил, что мы его построим. Начали мы его строить в мае: храм Вознесения Господня.

- Много ли прихожан в Лядах?

Для священника приход очень перспективный. Там есть школа, есть дети, которые съезжаются с окрестных деревень, можно с ними говорить. И населения полторы тысячи. На службе человек двенадцать есть. Надеемся, что в новом храме будет больше. Мы и крестим, и отпеваем, но отпеваем, правда, пока больше, чем крестим, очень редко венчаем.

- Иконостас готов?

Нет. Много чего надо. Как только начинаются эти мысли - метания, так сразу говоришь: "Господи, благослови! Господи, помоги!" Тут же появляется человек, который предлагает свою помощь. Все совершается чудным образом.

- По молитве?

Да, по просьбе нашей Господь нам дает.

- Он не может отказать?

Никогда. Как солнце не может не светить и не греть, так и Господь не может не дать.

- А нам что дать Господу?

Давать нечего: "Жертва хвалы прославит Меня", - говорит Господь. Жертва хвалы. А что ему давать, если "все Мое". И тело наше, и ум наш, и красота - все Его. Чего мы можем ему дать? Увидите милость Божию и восхвалите Его.

- А разве Таинство Евхаристии, когда мы причащаемся, не есть наше благодарение Господу за все?

- "Кто не ест тело Мое, кто не пиет крови Моей, части Моей не имеет". Господь говорит, если хотите жить, принимайте Меня в себя, и Я оживлю вас. Без Меня никакой части не имеете, какие бы вы ни были прекрасными и умными. Все достоинства человека без Бога могут послужить к его гибели.

- Как же в Творожковском монастыре оказались, отец Вениамин, Владыка благословил?

Благословил окормлять. Были там молебны, службы не было. Начал ездить, служить. Езжу из Лосиц, где мой первый приход.

- Женский монастырь - это специфическое служение, батюшка, какие обостряются духовные проблемы?

Одна проблема, Господь сказал, женщина - слабый сосуд.

- Она сама себе кажется сильной, а, на самом деле, это и есть немощь?

Ее конек в слабости. Если она вернется к этому, поймет сущность благословения Божьего, Самого Творца, все будет нормально. Вся высота женщины в немощи, когда же она занимает другие опоры, то теряется ее высота, и она повреждается - что есть следствие неисполнения Закона Божьего. Что установил Творец, то должно исполняться. В противном случае, начинается духовная болезнь. И от мужчин Он тоже требовал: "Научитесь от Меня, ибо еси кроток и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим" - вот и вся высота человека. Как только смиришься, чувства сразу направятся к Богу, а женщине дано больше чувствовать, сердцем постигать Бога, а не разумом, как мужчине. И тогда Господь дает благодать, разумение, чистоту сердечную.

Насколько было известно, батюшка хотя и болел не раз, но сравнительно мало и редко. В нужных случаях обращался к врачам. Апостол Павел своему ученику Тимофею и то давал в болезни совет: ради стомаха и частых твоих недугов пей мало вина с водою… Но не всегда отец Иоанн слушался предписаний врачей. Например, однажды доктора предписали ему в посту есть мясо: иначе грозят плохие последствия. Он отказывался. Доктора настаивали. Тогда батюшка заявил, что спросит телеграфом благословения матери. Эта духовная орлица ответила телеграммой: «Лучше умереть, а постов не нарушить!» Конечно, отец Иоанн беспрекословно послушался мать. Я думаю, что такой повелительный приказ могла дать одна из тысячи, а может быть, из миллионов матерей! И неудивительно, что от неё родился человек подобной силы духа. История великих святых свидетельствует нам, что у них были и великие матери: святые Василий, Григорий, Златоуст, Августин родились от славных матерей, преподобный Сергий Радонежский, святой Тихон Задонский, святой Серафим Саровский воспитаны были сильными и святыми по духу матерями. Филарет Московский, Феофан Затворник родились от благочестивых родителей. И вообще если мы просмотрим все Четьи-Минеи (я этим однажды занимался), то увидим, что или оба родителя святых были богоугодны, или кто-либо один из них, большей частью – мать, а иногда бабушка. И лишь в очень исключительных случаях святые дети имели дурных родителей; для Бога всё возможно!

Недаром сказано в Слове Божием, что за благочестие родителей Господь благословляет их потомков до двадцатого рода! А наказывает за грехи их – до третьего и четвёртого колена (Исх. 20).

Но меня всегда удивляло в отце Иоанне другое: поразительная сила в несении невероятных трудов по пастырству. Ведь только подумать: с трёх часов утра и до одиннадцати-двенадцати ночи он был занят. Занят с людьми. Мы сами, по своему опыту, знаем, как нелегко переносить людей вообще. Человек – существо тяжёлое! Ибо греховное, изломанное, испорченное. Если уж Сам Господь однажды воскликнул: «… доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас?» – то тем более трудно нам. И мы любим хоть на некоторое время уединиться от людей, «отдохнуть» от них. Поэтому строят отдельные дома, отдельные комнаты, затворяют двери; работают в конторах, а спешат уехать домой, да и дома просят ещё «не беспокоить» их.

А отец Иоанн не имел ни уединения, ни отдыха чуть не круглые сутки! Да и с кем бывал? С больными, с несчастными, со страдающими… Это особенно трудно.

В Париже мне пришлось посещать иногда дома для сумасшедших, вмещавшие до пяти тысяч больных. В одном из них главный доктор, верующий католик, сказал мне в кабинете

– Прошу вас: молитесь обо мне! С этими несчастными, мне кажется, я и сам начинаю сходить с ума!

Подумать лишь, какого напряжения вообще, и в особенности – молитвы, требовали люди от отца Иоанна: ведь почти все ждали чуда! Легко сказать! И в Евангелии сказано, что после исцеления кровоточивой Христос почувствовал «силу, исшедшую» из Него». Вероятно, и в других чудотворцах происходит нечто подобное. Какая же нужна была громадная сила, чтобы переносить всё это каждый день, месяцы, годы, почти до восьмидесяти лет! Вот что поражает больше всего в отце Иоанне.

Но Божественная благодать поддерживала его в таком беспрерывном подвиге. Служение ежедневных Литургий, непрестанная сердечная молитва, призывание Божией силы во время молебнов – это укрепляло и, вероятно, обновляло его природную силу.

Кроме того, думаю, радовало его и то, что он постоянно пребывал в среде верующих, то есть среди лучших людей!

Зато какую же борьбу вёл против него «ангел сатанин»! В Дневнике он постоянно пишет об этом! И неудивительно, что батюшка по временам уезжал на отдых: то на родину, то к друзьям… Даже и апостолы после проповеди нуждались в этом, и Сам Христос отводил их в уединённое от народа место.

Да и самая молитва его требовала огромной траты сил. Нам, обычным людям, служить легко; но так молиться, как он молился, – нужна сила! Или говорить проповеди: мы ровненько объясняем слушателям, точно урок в классе, а у него всякое слово горело. Однажды в Сербии старый и разумный богомолец спросил меня (по-сербски):

– Отче владыко! Что это значит? Один скажет «Бог», и «нема ништа» (нет ничего); а другой скажет тоже «Бог», и «огонь запалисе» (огонь загорится)?

Вот и у отца Иоанна всё всегда было с «огнём». И именно от этого были сильны и его молитвы, и действенны проповеди. Последние по содержанию своему и с ораторской точки зрения не представляли ничего чрезвычайного. Будучи преподавателем в Санкт-Петербургской академии, я однажды задал для доклада курсу тему: определить по проповеди проповедника. А автора я скрывал, конечно. На этот раз три докладчика дали, по проповеди, такой отзыв:

Другой сказал:

– Обыкновенный проповедник. Обыкновенная проповедь.

И лишь третий сказал:

– А ведь это – великий отец Иоанн Кронштадтский! – к общему удивлению всей аудитории, сказал я.

Тогда поднялся вопрос, почему же проповеди его так просты и обычны? Ответ был понятен: сила его слов была не в оригинальности мыслей и не в ораторском их изложении, а в силе его духа: у него слова дышали пламенем… Именно как сказал серб: один скажет «Бог»- и «нема ништа»; а другой скажет то же самое слово «Бог» – и «огонь запалисе».

Апостол Павел тоже писал, наша сила не в убеждающих словах, а в явлении духа и силы!

И отец Иоанн тратил колоссальные силы в своём служении Богу и людям. Но при всём том дожил почти до восьмидесяти лет. По словам царя Давида, – «аще в силах», то есть при особой силе, – восемьдесят лет может прожить человек. Всему приходит конец.

Незадолго перед смертью и он заболел. Перед этим мне удалось ещё дважды быть с ним. Один раз, будучи уже иеромонахом, я был приглашён сослужить ему на Литургии. Он предстоятельствовал. Я стоял пред престолом с левой стороны. И как только он возгласил с обычною ему силою: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа», меня, точно молния, пронзило ясное сознание, выразившееся в уме в таких словах: «Боже! Какой он духовный гигант!» И созерцая это с очевидностью, я, в размышлении, закрыл уста свои служебником. «Какой гигант». Вдруг он протягивает ко мне левую руку, отодвигает книгу от уст, говорит властно:

– Не думай! Молись!

Вероятно, он прозрел мои тайные мысли о нём.

Последнее моё посещение было приблизительно за полгода до кончины его. Мы с сотоварищем по академии, иеромонахом Ш-м, посетили отца Иоанна по причине болезни моего друга. Батюшка вышел к нам уже слабеньким. Пригласивши сесть, он устало спросил нас:

– И чего вам от меня, старика, нужно?

– Батюшка, – вольно ответил я, прости меня за это, Господи! – если бы вы были простой старик, то к вам Россия не ходила бы.

– Ну, ну, – махнул он рукою, не желая спорить.

– Скажите нам что-нибудь во спасение души.

Тогда он взял в руки крест, висевший на груди моего товарища, и, смотря на него, стал молиться. Потом начал многократно и долго целовать его; прижимал его к своему лбу, опять целовал. Затем то же самое он делал с моим крестом… Всё это творилось молча, несколько минут. Потом он сказал:

– Монахи, монахи! Не оглядывайтесь назад! Помните жену Логову!

– Батюшка! Скажите, откуда у вас такая горячая вера?

– Вера? – переспросил он и на минуту задумался. Потом с твёрдой ясностью ответил: – Я жил в Церкви!

– А что это такое – жили в Церкви? – спросил я.

– Ну, – с некоторым удивлением от моего вопроса продолжал он, – что значит жить в Церкви? Я всегда пребывал в церковной жизни… Служил Литургию… Любил читать в храме богослужебные книги, минеи. Не Четьи-Минеи (Жития святых), хотя и те прекрасны! – а богослужебные минеи, стихиры, каноны… Вот! Я жил в Церкви!

К сожалению, я не записал тогда подробнее всю беседу, но эти слова о значении Церкви врезались в память мою на всю жизнь.

Поблагодарив батюшку, мы ушли… Вскорости мой друг скончался в молодых годах. Я… ещё живу, по милости Божией. И часто вспоминаю о его словах…

Болезнь отца Иоанна не проходила. Ждали конца. И 20 декабря (ст. ст.) 1908 года батюшка скончался. Весть эта мгновенно облетела всю Россию. Похоронили его в созданном им женском монастыре в Санкт-Петербурге, «на Карповке».

Мне не удалось попасть в храм на отпевание, и я шёл далеко за гробом в необъятной толпе народа. Всякое движение здесь было прекращено. Зато дышали сердца тысяч и тысяч людей: в одном месте пели «Со святыми упокой», другая группа начинала «Вечную память», третьи – «Святый Боже» – похоронное… Большой стон стоял над этими духовными детьми батюшки. Иногда приходилось слышать выкрики:

– Уж больше не видать нам такого отца!

– Дорогой батюшка! Помолись за нас!

В подвальном этаже монастырского храма – светлом, облицованном белым мрамором – была приготовлена белая же мраморная гробница на полу. И здесь положили честные мощи святого батюшки. Теперь, вместо Кронштадта, началось паломничество «на Карповку». Ежедневные службы… Постоянные панихиды. Снова чудеса. Всеобщее почитание. Святой Синод постановил считать день смерти отца Иоанна – неучебным в духовных школах. Царь обратился к России с особым манифестом – о значении его и почитании. А народ унёс о нём память в сердцах своих и записал в «поминаниях»…

Так началось уже прославление батюшки в Церкви. И недолго ждать, когда завершится это и канонизацией его во святые.

Три года тому назад (1948 году) я был в Ленинграде и узнал, что монастырь «на Карповке» закрыт, но там всё, включая и гробницу, остаётся нетронутым.

Преподобие отче Иоанне! Моли Бога о нас, грешных!… Вот я и записал, что помнил о нём. Как ни описывай, всё же это не может дать о нём такого впечатления, как живые подлинные слова самого батюшки…

Наше путешествие по Плюсскому благочинию продолжается, и разговор о приходской жизни и проблемах духа мы вели, в основном, в машине иеромонаха Вениамина (Крашенниникова). У отца Вениамина три прихода, еще недавно было четыре. За рулем «пятерки» отец Вениамин часто, приходы находятся на немалом расстояния друг от друга, пешком не дойдешь, а транспорт в районе редок, да и денег на поездки не наберешься. Машина оказывается необходимым помощником в службе батюшки. Дорога абсолютно пустынна, деревеньки тихие, с храмиками, иногда деревянными, и кажется Псковщина бескрайней, какова же тогда огромность России! Отец Вениамин говорит: «Иногда дым идет, по требам ездишь, за два года сто тысяч километров». Вот мы по этим дорогам и едем туда – сюда, от одного прихода к другому. И спрашиваем отца Вениамина.

На фото: отец Вениамин (Крашенниников) и отец Димитрий Ульянов (справа)

У Вас, отец Вениамин, на этих дорогах вся жизнь: служба и дорога, служба и дорога?
Да.

Как же Вы до Церкви добрались?

Родился в 1961 году, родители проезжали и короткое время жили в Марийской ССР, я там и родился. Потом мы жили везде: детство прошло в Вятке Кировской области. И всегда искал себя, было внутреннее ощущение какой-то неправды. И страсти, конечно, были и выявились, и все было на себе испытано. В армии служил в спецбатальоне, войска МВД. Потом работал в совхозе, баранку крутил, затем уехал в Питер. Там тоже баранку крутил, потом поступил в Мухинское (Высшее художественное училище – прим.) на факультет художественной обработки металлов и четыре года учился рисовать. Закончил, преподавал, в выставках участвовал, но недолго вся эта жизнь продолжалась, потому что душа все равно кричала. На моей последней картине – триптих «Скоморошество», один скоморох вдруг стал белым. На этом вся моя художественная работа закончилась. Я крестился в 33 года, сразу после Рождества Христова, был в совершенном тупике, Промыслом Божиим попал к нашему старцу отцу Николаю Гурьянову, и он мне сказал: «Будешь монахом, Вениамином». Я еще был в своих погремушках и тумане, но внутренне уже готов к переменам и искал выхода. Потом я семь лет к нему ездил, и крутил баранку у отца Романа (Загребнева), был пономарем, а с отцом Николаем часто приходилось разговаривать, просил его помощи, его молитвы. Милостью Божией попал за неделю до смерти отца Николая к нему, он уже как на кресте висел, все его внутреннее состояние было видно, попросил: «Батюшка, возьмите меня, не отставьте». Он сделал знак, благословил, руку на голову мне положил, как-то хорошо стало сразу. На похоронах мы не были, освящали в это время храм в Новоселье Покрова Божией Матери, и я там целый год служил. Потом Владыка предложил мне выбрать: Ляды или Новоселье. Я выбрал Ляды.

Отец Вениамин, когда начинаешь смотреть в себя, то ужасаешься тем безднам, которые там внутри, хотя внешне ты вполне можешь быть приличным человеком, не совершаешь преступлений, не нарушаешь заповедей. Но сердце и ум остаются в безднах, и когда человек идет к Богу, он это начинает видеть особенно четко, понимать в себе, замечать эту двойственность. А как проходит духовная жизнь у человека, который стал священником, является духовником Творожковской обители?

Обо мне не будем говорить. А на ваш вопрос буду отвечатьЕвангельскими словами, потому что Господь нам все открыл о человеке, а человек всегда одно и то же, любой человек любого века. И Господь говорил о внутреннем повреждении человека, и о сердце человека. Когда Господь врачует, и человек начинает видеть себя – это самое главное. Самое главное осознать свою внутреннюю поврежденность, отсюда и вся высота. Да и Святые говорят, тот же Сысой Великий, воскрешавший мертвых, говорил, «я просил бы у Бога еще покаяния». И Святые, идущие праведным путем, чем больше проживали жизнь, тем больше просвящались в познании полной своей никчемности, поврежденности, своей несостоятельности. Отсюда и начинается действие благодати Божией. Господь же говорил: «Кротким, смиренным дается благодать, а гордым Господь противится». Вот отсюда вся высота.

Уточните, пожалуйста, батюшка.

Чем больше человек узнает сам о себе правды, тем он больше войдет в смирение, возвысится над своим грехом.

И коснется его благодать Божия?

Конечно. Она его освящает. Самому человеку не исправиться, бесполезно. Фарисеи попробовали, и впали в еще большую гордость.

Гордость такой тонкий грех, тонкая ловушка, его никто и не замечает в себе.

Да. Святые же говорят, что гордость есть совокупность всех грехов. Гордость поглощает все остальные грехи, поедая их, чтобы самой возрасти. Я не буду есть, чтобы показаться постником, я не буду спать, чтобы показаться подвижником, я не буду говорить, чтобы показаться молчальником - отсюда и внутреннее состояние смерти человеческой. А Святые говорили «я есмь червь из червей». И они это говорили искренне, из глубины своего существа.

Человеку в миру, отец Вениамин, очень трудно оценить себя, так он занят попечениями мира, и взор свой внутренний не может обратить в себя, нам это и в голову не приходит. Может, поэтому так мало православных, поэтому «малое стадо». И Господь говорил «не бойся, малое стадо, ибо Я победил мир». Православных никогда много не будет?

Это секрет Бога. И я не могу ответить, почему «малое стадо»? Это не человеческая область. Могу сказать, что избранные сейчас - это не кого Бог избрал, а кто избрал Бога - избранные.

Один из Ваших приходов – маленькая деревенька Лосицы, как Вы там оказались? С чего началась Ваша жизнь приходского священника?

Мы туда приехали с отцом Романом (Загребневым) на Митрофана Воронежского, в храме Святителя Митрофана Воронежского не было тогда священника. А я еще не был священником, но увидел это место и подумал, как бы мне сюда попасть. И все разрешилось. Когда я был рукоположен лет пять назад, меня направили сюда. Через этот приход многие священники нашей Епархии прошли, и отец Валентин Мордасов здесь служил.

Что же за святой Митрофан Воронежский, что он так собирает священников у себя?

Морской святой в лесу. Тот, кто строил храм Святителю Митрофану, был морским человеком, и храм этому Святому единственный в Епархии, и вообще это редкий храм в честь Святителя Митрофана Воронежского. Как - то мы раз поехали в Плюссу за колоколами, и нам там икону Святителя Митрофана подарили. Вот такое чудо. У нас и мощи есть Святителя, мы в Воронеже в Епархии их у Митрополита Мефодия попросили. Он нам сам частицу мощей святых положил. Причащающихся у нас из деревни нет, только свои дети их Общины новомученика Вениамина, Митрополита Петроградского и Гдовского. А все эти деревни стругокрасненские и плюсские раньше относились к Гдовскому уезду. До меня на приходе была только семья директора музея в Лосицах писательницы Маргариты Ямщиковой (Ал. Алтаев), а сейчас и наши дети из общины причащаются. Три раза храм грабили. Сама деревня мертвая, да и сейчас она живее не стала. К больным идешь, хотя у многих и потребности нет. Многие сейчас умирают от рака, приходишь поговорить, утешить, чтобы причастились, кто – то отказывается, кто –то говорит: «Я – неверующая». В Лосицах человек 20 всего жителей. Кто – то стоит еще, а остальные лежат. Их ходишь, причащаешь после службы. У нас бабушке одной почти 95, ее из Санкт – Петербурга привезли, и здесь в общине за ней ухаживают. Мы ее причащаем каждое воскресенье.

Теперь мы служим по благословению Владыки и воскресение, и праздники. Притвор к храму строим.

Как раньше было мудро, если ты один – дорога тебе в монастырь, чтобы было, кому на старости лет за тобой ухаживать, чтобы не остался ты в миру, никому не нужный и не умер от голода.

Да, и для монашествующих была польза в уходе за больным. И больному жить при монастыре было гораздо легче и духовно, и физически.

Значит, Вы делите свое время Богослужений на три прихода?

Делю. Пятницу – субботу я служу в Лядах, субботу – воскресенье в Лосицах, а на неделе служу в Творожковском монастыре.

На что существует приход в деревне, где почти никто не ходит в храм?

На пожертвования добрых людей.

Удивительно, приход сейчас держится не на пожертвованиях прихожан, а на благодетелях?

Да. Мне помогают мои питерские друзья, знакомые. А нужно было делать ремонт, учился штукатурным работам, потолки штукатурил, не сразу все получалось, и надо было еще иметь терпение, выдержать силу удара на тебя.

Даже обычный ремонт в храме может оказаться духовной сложностью?

Конечно. Община у нас в Лосицах есть, о ней вы, наверное, слышали. Дети приехали в Заянье из Ленинграда к отцу Роману, и отец Роман поехал благословится на ее окормление у отца Николая, и я с ним. Отец Николай благословляет отца Романа, ко мне поворачивается - и меня. А я еще не священник, но отец Николай говорит: «Можно, можно». Сердцем чувствовал, что батюшка благословлял меня на этих детей. И когда меня благословили на приход в Лосицах, дети за мной потом приехали из Питера.

Какая она жизнь, здесь в глухом краю, в деревне, с детьми, какая она?

Сложная. Через детей открывается все наше общество. Они обнаженные, как без кожи, все откровенно, все наружу. И видно, насколько глубока степень поражения нашего общества

Батюшка, вот ездят у нас по проторенным дорогам: в Изборск, в Печеры, в Святые горы, в Порхов, в Никандрову пустынь, а кто же в такую глушь поедет? Никто? Что же за люди здесь живут? Что за лядский народ тут?

Меня сюда Боженька послал, в Ляды. Храм здесь был в детском саду, в яслях, так что все по-библейски. Возрождение нашей церкви в Лядах начиналось с яслей, милостив Господь. Там был когда – то в Лядах храм Преображения Господня, но там танцы, клуб, и решили мы построить новый храм на новом месте, администрация местная нас поддержала, не мешала, даже помогала. Помогали, кто чем мог. И Господь нас испытывал: насколько нам это нужно. Милостью Божией храм уже стоит, в конце декабря будем освящать. Даст Бог, к Рождеству будем служить.

А Преображенский храм остался клубом для молодежи?

Да. И там до сих пор танцуют. В поселке много несчастных случаев, детские трагедии: кто - то утонул, кто - то разбился, ведь там с храмом рядом и кладбище старое. И не понимают люди, что нельзя в храме танцевать. Но народ увидел, как сейчас храм поднялся новый, обрадовался, хотя и не верил, что мы его построим. Начали мы его строить в мае: храм Вознесения Господня.

Много ли прихожан в Лядах?

Для священника приход очень перспективный. Там есть школа, есть дети, которые съезжаются с окрестных деревень, можно с ними говорить. И населения полторы тысячи. На службе человек двенадцать есть. Надеемся, что в новом храме будет больше. Мы и крестим, и отпеваем, но отпеваем, правда, пока больше, чем крестим, очень редко венчаем.

Иконостас готов?

Нет. Много чего надо. Как только начинаются эти мысли – метания, так сразу говоришь: Господи, благослови! Господи, помоги! Тут же появляется человек, который предлагает свою помощь. Все совершается чудным образом.

По молитве?

Да. По просьбе нашей Господь нам дает.

Он не может отказать?

Никогда. Как солнце не может не светить и не греть, так и Господь не может не дать.

А нам что дать Господу?

Давать нечего: «Жертва хвалы прославит Меня», - говорит Господь. Жертва хвалы. А что ему давать, если «все Мое». И тело наше, и ум наш, и красота – все Его. Чего мы можем ему дать? Увидите милость Божию и восхвалите Его.

А разве Таинство Евхаристии, когда мы причащаемся, не есть наше благодарение Господу за все?

«Кто не ест тело Мое, кто не пиет крови Моей, части Моей не имеет». Господь говорит, если хотите жить, принимайте Меня в себя, и Я оживлю вас. Без Меня никакой части не имеете, какие бы вы ни были прекрасными и умными. Все достоинства человека без Бога могут послужить к его гибели.

Как же в Творожковском монастыре оказались, отец Вениамин, Владыка благословил?

Благословил окормлять. Были там молебны, службы не было. Начал ездить, служить. Езжу из Лосиц, где мой первый приход.

Женский монастырь – это специфическое служение, батюшка, какие обостряются духовные проблемы?

Одна проблема, Господь сказал, женщина – слабый сосуд.

Она сама себе кажется сильной, а, на самом деле, это и есть немощь?

Ее конек в слабости. Если она вернется к этому, поймет сущность благословения Божьего, Самого Творца, все будет нормально. Вся высота женщины в немощи, когда же она занимает другие опоры, то теряется ее высота, и она повреждается - что есть следствие неисполнения Закона Божьего. Что установил Творец, то должно исполняться. В противном случае, начинается духовная болезнь. И от мужчин Он тоже требовал: «Научитесь от Меня, ибо еси кроток и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим» - вот и вся высота человека. Как только смиришься, чувства сразу направятся к Богу, а женщине дано больше чувствовать, сердцем постигать Бога, а не разумом, как мужчине. И тогда Господь дает благодать, разумение, чистоту сердечную.

Спаси Господи.

Информационная служба Псковской епархии предоставляет почтовый адрес Лосицкого прихода церкви Святителя Митрофана Воронежского. Возможно, кто –то из земляков, или благотворителей сможет помочь приходам отца Вениамина: Псковская область, Плюсский район, д. Лосицы, храм. св. Митрофана Воронежского, священнику Вениамину Крашенниникову. Телефон 8-233- 27 837

Продолжение следует.