Как стать воином христа пастырь. Воины христовы

1 апреля 1990 года, за несколько лет до того, как мемориальный дом Корнея Чуковского в Переделкине получил официальное признание 1 , в музее прошло очередное традиционное памятное собрание по случаю дня рождения хозяина дома. Такие встречи проходили с начала 1970-х годов. Помимо дружеского застолья и литературных разговоров, встречи сопровождались тщательно подготовленными выставками книг и документов из архива Чуковского, а также - устными сообщениями, близкими по жанру к полноценным докладам на классических научных конференциях. До начала 1990-х годов, когда самодеятельный музей попал в череду бесконечных ремонтов и реконструкций, на переделкинских собраниях председательствовала Лидия Корнеевна Чуковская (1907–1996), которой в организации этих встреч помогали ее дочь (и наследница Корнея Чуковского) - Елена Цезаревна 2 , многолетний секретарь К.Ч. - Клара Лозовская (1924–2011), преданная помощница Лидии Корнеевны - Жозефина Хавкина (1942–2014), литературовед Владимир Глоцер (1931–2009) и другие.

В тот год мне довелось присутствовать на очередном собрании в доме Корнея Ивановича (к тому времени я помогал проводить экскурсии по самодеятельному музею) и сделать памятную аудиозапись, запечатлевшую для будущего всё происходящее в столовой переделкинского жилища Чуковского.

Среди традиционных архивных выступлений было и сообщение Клары Израилевны Лозовской, посвященное исторической фотографии из кабинета Чуковского. На снимке, сделанном безвестным петербургским фотографом в первые дни войны 1914 года, были запечатлены поэт Осип Мандельштам, Корней Чуковский, поэт и переводчик Бенедикт Лившиц и художник Юрий Анненков. Короткое представление этой фотографии всегда включалось хранителями и помощниками дома-музея в сюжетную ткань той или иной экскурсии «для взрослых», однако в таком «стереоскопическом» объеме рассказ о широко известном сегодняшним историкам и филологам фотодокументе, запечатлевшем памятную встречу четырех культурных деятелей на Невском проспекте, - прозвучал впервые.

«…И вот, мы с Люшей 3 отыскали - о том, как об этом событии написали три участника этого воспоминания», - начала свой рассказ Клара Израилевна.

Здесь я остановлю цитирование моей магнитофонной записи и обращусь к ставшему ныне библиографической редкостью изданию - к так называемой «научной “Чукоккале”», выпущенной в конце прошлого века столичным издательством «Премьера» 4 .

Это было «промежуточное» издание - между подцензурным выпуском альманаха в советские годы (М., «Искусство», 1979) и красочной полноцветной книгой, вышедшей во второй половине 2000-х (М., «Русский путь», 2006).

Особенностью «научной “Чукоккалы”» было то, что в отличие от изданий 1979-го и 2006-го она включала в себя не только избранные и прокомментированные Чуковским страницы его альманаха (который, кстати сказать, Корней Иванович в октябре 1965 года подарил своей внучке и будущей наследнице, и тут же привлек Елену Цезаревну к работе над будущим книжным изданием).

«Научная “Чукоккала”» оказалась - после многострадальной книги 1979 года 5 - не вторым и даже не дополненным, с учетом изменившихся исторических обстоятельств, изданием. Это был сам альманах. Тираж оригинала. Сюда вошли все, без исключения, страницы - даже те, которыми вряд ли заинтересовался бы «обычный» читатель.

Составительница выпустила альманах, сохранив в нем старые комментарии самого Чуковского (конечно же, только к тем страницам, которые он считал хоть сколько-нибудь возможным видеть опубликованными) и добавив новые, написанные на рубеже прошлого и нынешнего веков. Факсимильное воспроизведение страниц «Чукоккалы» выполнено здесь «марочно», когда каждый лист альманаха (в черно-белом воспроизведении) предстает перед читателем в размере чуть большем коробка спичек, окруженный расшифрованным чукоккальским текстом и разножанровыми комментариями к нему. Одним словом, идея текста здесь доминирует над идеей картинки. Это было действительно научное издание6, выпущенное главным образом для филологов и историков литературы.

И вот там - на страницах 45–46 - и помещен обширный комментарий составительницы - к 71-й странице альманаха (в нумерации самого Чуковского она 85-я).

На этой странице Корнеем Чуковским вклеена та самая групповая фотография с лаконичной надписью (по старой орфографии), сделанной собственной рукой:

«Съ этой стороны ничего не писать!»

Ниже я привожу комментарий Елены Чуковской. Добавлю, что он и оказался - переведенным в публикацию - тем самым устным сообщением Клары Лозовской на домашнем собрании 1 апреля 1990 года, которое когда-то начиналось словами «…и вот мы с Люшей отыскали…».

Сопроводительный комментарий Корнея Чуковского 1960-х годов к 71-й (85-й) странице альманаха:

Сохранился фотоснимок, относящийся к 1914 году, к самому началу войны. На этом снимке мы четверо сняты на длинной скамье: Мандельштам, я, Бенедикт Лившиц и Юрий Анненков. На снимке запечатлен Мандельштам первых лет своей писательской славы, бодро и беззаботно глядящий вперед.

Комментарий Елены Чуковской (1990-е годы):

Фотография попала к Чуковскому и была вклеена в «Чукоккалу» в середине 60-х годов. Вероятно, Корней Иванович получил ее от Анны Ахматовой. В пользу такого предположения говорит свидетельство его дочери, Лидии Чуковской, которая в своих «Записках об Анне Ахматовой» рассказывает, как Корней Иванович впервые увидел эту фотографию почти через пятьдесят лет после того, как она была сделана 7 .

«Анна Андреевна молчала. Молча через стол протянула она Корнею Ивановичу большую фотографию.

Первый день Первой мировой войны, - объяснила она, - проводы Бенедикта Лившица...

Корней Иванович шумно восхищался: “Боже, какие молодые! Неужели это мы? А я-то каков? Кажется, вот сейчас ни с того ни с сего пущусь вприсядку... И почему это у всех лица интеллигентные, а я дурак дураком?”» (Записки. Т.3, с.54).

По свидетельству Юрия Анненкова, Ахматова и ему подарила такую фотографию.

«Ахматова привезла с собой в Оксфорд и подарила мне одну страшно ценную для меня фотографию, - пишет Ю.Анненков, - относящуюся к первым дням войны 1914 года. В один из этих дней, зная, что по Невскому проспекту будут идти мобилизованные, Корней Чуковский и я решили пойти на эту улицу. Там, совершенно случайно, с нами встретился и присоединился к нам Осип Мандельштам... Когда стали проходить мобилизованные, еще не в военной форме, с тюками на плечах, то вдруг из их рядов вышел, тоже с тюком, и подбежал к нам поэт Бенедикт Лившиц. Мы обнимали его, жали ему руки, когда к нам подошел незнакомый фотограф и попросил разрешения снять нас. Мы взяли друг друга под руки и были так вчетвером сфотографированы» (Анненков. <Дневник моих встреч.> Т.1, с.125).

Теперь, в 90-е годы, эта фотография широко известна. Однако в середине 60-х годов, когда имена репрессированных О.Мандельштама, Б.Лившица и эмигранта Ю.Анненкова проходили в печать в виде исключения, этот снимок был большой редкостью даже для тех, кто на нем изображен.

В 1968 году директор Ленинградского архива кинофотофонодокументов Е.Н.Мухина прислала Чуковскому эту фотографию с просьбой рассказать, при каких обстоятельствах она была сделана. Чуковский ответил открыткой 8: «Помню, мы втроем: художник Анненков, поэт Мандельштам и я, шли по петербургской улице в августе 1914 г. - и вдруг встретили нашего общего друга поэта Бен. Лившица, который отправлялся (кажется, добровольцем) на фронт. С бритой головой, в казенных сапогах он - обычно щеголеватый, - был неузнаваем. За голенищем сапога была у него деревянная солдатская ложка, в руке - глиняная солдатская кружка. Мандельштам предложил пойти в ближайшее фотоателье и сняться (в честь уходящего на фронт Б.Л.).

Как вы знаете, Б.Лившиц был одно время близок с Маяковским, Бурлюком, Вас. Каменским. Его мемуарная книга “Полутораглазый стрелец” сохранила свое литературное значение и до настоящего времени».

Привожу здесь и другие свидетельства лиц, изображенных на фотографии.

Вот рассказ Бенедикта Лившица: «Наголо обритый, в жакете поверх косоворотки, заправив брюки в сапоги, я мчался куда-то по Невскому, когда меня окликнули Чуковский и Анненков, приехавшие из Куоккалы попрощаться со мною. Спустя минуту к нам присоединился Мандельштам: он тоже не мог усидеть в своих Мустамяках.

Зашли в ближайшую фотографию, снялись. У меня сохранился снимок, на обороте которого Мандельштам, когда я уже был в окопах, набросал первую редакцию стихотворения, начинающегося строкою:

Как мягкотелый краб или звезда морская...

Сидим на скамейке вчетвером, взявшись под руки.

У троих лица как лица, подобающе сосредоточенные: люди ведь сознавали, что прислушиваются к шагам истории. Но у меня! Трудно даже сказать, что выражало в эту минуту мое лицо. Я отчетливо помню свое тогдашнее душевное состояние. Всем своим внешним видом, от эмалированной кружки до знака за отличную стрельбу, мне хотелось подчеркнуть насмешку над собственной судьбой, надломившейся так неожиданно и застигшей меня врасплох, поиздеваться над молодечеством, которое уже вменялось мне в обязанность. Деланно-идиотская гримаса, перекосившая мои черты, была не чем иным, как последней вспышкой рассудка в непосильной для него борьбе. Через день я вышел бы на фотографии героем» («Полутораглазый стрелец», с. 544-545).

По словам Н.Я.Мандельштам, эта фотография печаталась в годы Первой мировой войны: «К этому времени относится фотография О.М. с Маяковским (ошибка памяти мемуаристки. - Е.Ч.), Лившицем и Чуковским. Она была напечатана в какой-то газете для иллюстрации того, какие кретины лезут теперь в литературу» (Н.Я.Мандельштам. Воспоминания. М.: Книга, 1989, с. 229).

К сказанному добавим, что фотоснимок, присланный в 1968 году Корнею Чуковскому директором Ленинградского архива кинофотофонодокументов Е.Н.Мухиной, по-видимому, и есть та самая фотография, которая и поныне стоит в его переделкинском кабинете, на застекленной полке книжного стеллажа, справа от рабочего стола.

В конце 2000-х годов Елена Цезаревна Чуковская подарила мне оригинал письма своего деда Е.Н.Мухиной, вложив его в конверт, на котором написала: «Оч<ень> ценное. Письмо директору архива Мухиной о фотографии с Мандельштамом, Анненк<овым>, Лившицем. См. Чукоккала 1999, с.45 (рис. 71). Авг. 2009».

Ныне, перед тем как передать этот архивный документ наследникам Корнея и Елены Чуковских, я получил возможность опубликовать его полностью.

И последнее. Литературные и человеческие взаимоотношения между всеми четырьмя персонажами памятного фотоснимка, безусловно, заслуживают отдельного исследования. Некоторые культурные и бытовые связи между ними уже находили свое отражение как в популярной, так и в специальной литературе; между тем, дерзну заметить, что и к сегодняшнему дню исследовательское поле тех или иных «странных сближений» между ними - заполнено не окончательно. Но это уже тема отдельного - интересного и драматического - разговора, который, надеюсь, когда-нибудь состоится.

Благодарим наследников К.И. и Е.Ц. Чуковских за предоставленную возможность воспроизведения страниц рукописного альманаха «Чукоккала ».

Примечания

1 Ныне отдел Государственного литературного музея.

2 Елены Цезаревны Чуковской не стало 3 января 2015 г. Она похоронена в подмосковном Переделкине, рядом с могилами деда и матери.

3 Домашнее имя Елены Чуковской.

4 Чукоккала. Рукописный альманах Корнея Чуковского / Сост., подгот. текста и примеч. Е.Чуковской. М.: Премьера, 1999.

5 Вскоре после выхода первого издания альманаха Е.Чуковская написала, в 1980 г., свой «Мемуар о “Чукоккале”», к сегодняшнему дню неоднократно перепечатанный и включенный в те или иные сборники (см., например, его текст на сайте «Отдав искусству жизнь без сдачи», созданном в 2004 г. и модерируемом Ю.Сычевой и Д.Авдеевой: http://www.chukfamily.ru/Elena/Articles/Chukovskaya_memuar.htm).

6 См. нашу статью об этой книге: «Вся “Чукоккала” и “Весь Чуковский”» (Новый мир. 2000. № 7). На сайте издательства «Русский путь» также подробно рассказано обо всех изданиях альманаха, в том числе - и об эксклюзивном малотиражном издании 2003 г., объединившем переиздание научной «Чукоккалы-1999» с полноцветным томом, факсимильно воспроизводящим все страницы альманаха в сильно увеличенном формате. Обе книги, изданные московской «Террой» (книжный клуб «Monplaisir»), были помещеныв специальный, искусно сделанный короб и предназначались для состоятельных коллекционеров.

7 Дополнительно сообщим, что тогда же, 1 апреля 1990 г., когда Клара Лозовская сделала в доме-музее Чуковского устное сообщение о приключениях с этой фотографией, Лидия Корнеевна Чуковская рассказала о своей встрече с Анной Ахматовой, поведавшей Л.К. о свидании с сотрудниками комиссии по наследию Мандельштама. Вот реплика Л.К., сохранившаяся на магнитофонной пленке: «…И Анна Андреевна сказала так: “Вот что я им достала, вот как я работаю!” И показала мне - впервые - эту фотографию».

8 Речь идет о письме К.И.Чуковского к Е.Н.Мухиной от 18 февраля 1968 г., которое целиком никогда не воспроизводилось.

Мужественный и сердечный голос Павла Крючкова знаком всем слушателям радиостанции "Вера", где он ведет литературные программы "Закладка" и "Рифмы жизни". Экскурсии Павла по музею Чуковского запоминаются как праздник. А еще он - заместитель главного редактора "Нового мира". Еще одно важное призвание Павла - звукоархивистика. Вот уже много лет он разыскивает записи писателей прошлого и записывает голоса современных поэтов. Эти редчайшие записи можно услышать на выступлениях Павла Крючкова в библиотеках и музеях, институтах и школах. Это не лекции и не концерты, а скорее пронзительные моноспектакли, погружающие нас в судьбы поэтов. Недавно подвижничество Павла Крючкова было отмечено премией правительства Российской Федерации в области СМИ "за большой вклад в развитие отечественной литературы, широкую просветительскую деятельность и поддержку современных авторов".

Всё, чем вы сейчас занимаетесь, так или иначе связано с русской поэзией - и работа в музее Корнея Чуковского, и редакции журналов "Новый мир" и "Фома", и радиоэфир. И - увлечение литературной звукоархивистикой. Когда и как вы "проснулись" для поэзии?

Павел Крючков: Я вырос не в гуманитарной, но в читающей семье. Из первых запахов, которые я запомнил с детства, - это запах книг. Они таинственно действовали на меня своим видом: искусными корешками, папиросной бумагой, прикрывавшей гравюры, и этим особенным ароматом. Конечно, мне много читали вслух, хорошо помню "Русские баллады" и "Витязя в тигровой шкуре", а перед тем - Чуковского и Маршака. Но "проснулся" я для поэзии уже в позднем возрасте, учась в университете. Однажды, чуть ли не со слезами на глазах, один сокурсник, любящий поэзию, декламировал мне стихотворения Жигулина и Рубцова. Что-то во мне тогда дрогнуло. Потом я оказался на авторском вечере Давида Самойлова. Помню, что возвращался домой как во сне - опьяненный и стихами, и чтением...

Многие печалятся о том, что Пушкин немного не дожил до дагерротипа и у нас нет его фотографии, а я больше всего переживаю, что он не дожил до фонографа...

Павел Крючков: Нет, я не переживаю ни за то, ни за другое, потому что если бы Александр Сергеевич и дожил до фонографа, то мы бы имели не голос, а лишь слабое его эхо. Или даже, я бы сказал, эхо этого эха. Нас бы это только смутило. Пускай его живая интонация останется тайной. Зато у нас есть фонозаписи поэтов начала прошлого столетия - чтение Блока, Есенина, Мандельштама...

Когда-то наш выдающийся звукоархивист Лев Алексеевич Шилов рассказывал мне, как спасал эти записи, как искал людей, которые могут узнать эти голоса...

Павел Крючков: Да, Лев Алексеевич успел показать родным и знакомым великих поэтов варианты переписанных фонозаписей на магнитофон. И они указывали, с каким вариантом переписи работать. Ведь надо понимать, что прослушивание звукозаписи, сделанной на фонографе, напоминает попытку воссоздания облика человека по следу, оставленному им на снегу.

Павел Крючков: Но Лев Алексеевич научил меня, как надо прослушивать фонозаписи, чтобы "общение" с поэтом все-таки состоялось. Конечно, стоит иметь перед глазами текст или знать его наизусть. Прослушивать лучше всего в наушниках - с компьютера или музыкального центра. Но главное: прослушать фонозапись следует раза 2-3, чтобы к ней попривыкнуть. И, выждав паузу, потом прослушать еще раз. И тогда происходит чудо: "шум времени", все эти хрипы, скрипы, трение иглы звукоснимателя о восковой валик - все уходит на второй план...

Когда вы приезжаете к людям с этими записями, как это можно назвать - концерт, лекция, вечер памяти?

Павел Крючков: Кто-то шутливо сравнил эти встречи с сеансами спиритизма, но это сравнение неловкое, никакой дурной магии здесь нет. Хотя какой-то мистический момент все же присутствует. Ведь когда люди сидят в зале и я готовлю их к тому, что вот сейчас включу запись голоса Толстого, Ходасевича, Николая Рубцова или Геннадия Шпаликова, - я тем самым осуществляю их встречу с этим человеком! В тот момент, когда люди слышат его голос, человек жив. Шилов называл это "маленьким вариантом бессмертия". Перед демонстрацией звукового автографа я обычно что-то рассказываю об эпохе и особенностях дарования этого литератора, о его судьбе. Я горячо разделяю ту мысль, что в голосе человека сохраняется большая часть его личности. Так и говорю со сцены, что вот сейчас, в эту минуту, названный литератор как бы выйдет сюда, к нам, на сцену...

Этот момент, очевидно, требует и от вас, и от аудитории какого-то особого благоговения...

Павел Крючков: Наверное, да, именно так. Это ведь не эстрада, не концерт по заявкам, да и я не конферансье. Для меня это всегда испытание и страшная ответственность.

А кто постоянный герой ваших вечеров, с кем вы не расстаетесь?

Павел Крючков: С Ахматовой, например. Она - единственный из великих поэтов, чей голос был зафиксирован в трех эпохах. Из тех, с кем обычно не расстаюсь, назову еще Льва Толстого, Пастернака, военных поэтов, Рубцова, Бродского...

Вы демонстрируете слушателям записи, которые кто-то сохранил, кто-то спас. Эти люди достойны нашей благодарной памяти, но ведь их имена никто не знает?

Павел Крючков: Я всегда рассказываю о Бернштейне, о легендарных сотрудниках Литературного музея - Льве Шилове и Сергее Филиппове, о сегодняшних моих коллегах. Если бы этих хранителей и спасателей не было, то мне и нечего было бы демонстрировать. Помогает и вдохновляет своим трудом создатель портала "Старое радио" Юрий Иванович Метёлкин. Но меня беспокоит наша профессиональная разобщенность, беспокоит, что мы совершенно не представляем, где, в каких городах и весях, в каких архивах может храниться то, что срочно требует реставрации, копирования, наконец, представления своему читателю и слушателю.

Вот недавно красноярцы нашли и прекрасно издали комплект дисков с уникальными записями Виктора Астафьева: он читает главы из "Последнего поклона"...

Павел Крючков: И у меня есть недавний пример: журналисты с Северодонецкого телевидения сохранили единственную в своем роде запись чтения и монологи Дениса Новикова, рано ушедшего выдающегося поэта конца прошлого века. Этой записи 20 лет. Как ужасно, когда поэты уходят, а мы их не успели записать. Пользуясь случаем, хочу обратиться к тем, кто работал в отделах культуры наших газет, журналов, радиостанций: вы брали интервью, записывали людей, которые уже ушли от нас, сохраните эти записи, переведите их на новые носители! То, что вы имеете, - бесценно для нашей культуры. Государственный литературный музей планирует создать музей звучащей литературы, где, думаю, обязательно должен быть сводный каталог: где и что хранится, в каких собраниях и в каких фондах.

А почему все-таки так важно не только читать, но и слушать поэзию в авторском исполнении?

Павел Крючков: Когда поэт читает свои стихи, мы слышим часть той мелодии, которая участвовала в написании стихотворения. Поэзия - это прежде всего музыка. И потом, ведь голос, действительно, соврать не может. А сейчас я надеюсь осуществить одну старую задумку: чтобы те поэты, которые публикуются в "Новом мире", зазвучали и на сайте журнала. Чтобы то или иное стихотворение можно было не только читать, но и слышать... И мы уже начали эту работу.

Из досье "РГ"

Павел Михайлович Крючков родился в 1966 году в Москве. Журналист, редактор, музейный работник, звукоархивист. Окончил МГУ им. Ломоносова, работал в редакциях многих газет и журналов, на радио и телевидении. Ведущий научный сотрудник Государственного литературного музея. Заведующий отделом поэзии журнала "Новый мир". Лауреат нескольких премий, в том числе телевизионной премии "ТЭФИ" и Царскосельской художественной премии.

В июне выступления сотрудника Государственного литературного музея Павла Крючкова, посвященные "Звучащей литературе", можно услышать:

12 июня, 18.30. Мультимедийная лекция "Звучащая литература: от Льва Толстого до Олега Чухонцева". Московский международный фестиваль современной литературы. Парк "Сокольники", эстрада "Ротонда".

26 июня, 16.00. Лекция "Звучащая литература: Французский акцент" в рамках Недели франкофонии. Музей-заповедник В.Д. Поленова (Тульская область).

Внушительны указы царя, объявляемые подданным, но внушительнее и царственнее его приказы воинам. Поэтому, как провозглашению военных приказов, да внимает тот, кто желает горнего и великого чина, кто хочет всегда быть Христовым сподвижником, кто слышит эти великие слова: кто Мне служит, Мне да последствует, и где Я, там и слуга Мой будет (). Где Царь Христос? Конечно, на небе. Туда и тебе, воин, должно направлять шествие. Забудь всякое земное упокоение.

Ни один воин не строит дома, не приобретает себе во владение полей, не вмешивается в различные купли для приумножения имущества. Никакой воин не связывает себя делами житейскими, чтобы угодить военачальнику (). Пропитание воин имеет от царя, ему не нужно самому добывать пропитание, ни даже заботиться об этом. Ему везде у подданных царя открыт дом по царскому повелению, не нужно ему прилагать трудов о доме. У него на широкой дороге шатер и пища по мере нужды, и питие – вода, и столько сна, сколько дала природа; много походов и бдений, терпеливость и к зною, и к холоду, битвы с противниками, опасности крайние, многократно встречается и смерть, но славная: у него и почести, и дары царские. Многотрудна жизнь его в военное время, но светла во время мира. В виде награды за доблести и венца за добрую жизнь в подвигах ему вверяется начальство, он именуется другом царевым, имеет близкий доступ к царю, удостаивается прикасаться к царской деснице, принимает отличия из руки царя, властвует над его подчиненными и ходатайствует за друзей внешних, за кого угодно.

Итак, воин Христов, взяв себе малые образцы дел человеческих, размысли о благах вечных. Предназначь себе жизнь бездомную, необщественную, нестяжательную. Сделайся независимым, отрешившись от всех мирских забот, да не связывают тебя ни вожделение жены, ни попечение о детях, потому что это невозможно для воинствующего Богу. Оружия воинствования нашего не плотские, но сильные Богом (). Да не побеждает тебя телесная природа, да не стесняет тебя против воли, да не делает из свободного узником. Заботься не на земле оставить детей, но возвести на небо; не прилепляйся к супружеству плотскому, но стремись к духовному, рождай души и воспитывай детей духовно. Подражай небесному Жениху, низлагай восстания невидимых врагов, воюй с началами и властями (), изгоняя их сперва из своей души, чтобы не имели в тебе никакой части, а потом из сердца тех, которые прибегают к тебе, поставляют тебя вождем и защитником охраняемых словом твоим. Низлагай помыслы, восстающие против веры Христовой. Словом благочестия воюй с нечестивым и лукавым помыслом, ибо сказано: ими ниспровергаем замыслы и всякое превозношение. Восстающее против познания Божия ().

Всего более уповай на руку великого Царя, которая, едва только покажется, приводит в страх и обращает в бегство сопротивных. Если же Ему угодно будет, чтобы ты показал доблесть в опасностях, и когда захочет Свое воинство ввести в битву с воинством сопротивных, то и здесь будь неодолим для всякого труда в ополчении, непоколебим душой среди опасности, с охотой переходя из земли в землю, с моря в море. Ибо сказано: когда будут гнать вас, бегите из града в град (). И когда потребует нужда явиться на суд, предстать перед правителями, терпеть нападения толпы, видеть страшный взор палача, слышать его суровый голос, переносить мучительный вид орудий казни, подвергнуться пытке, подвизаться до смерти – не теряй веры при всем этом, имея перед очами Христа, ради тебя все это претерпевшего, и зная, что ради Христа и тебе должно терпеть зло. И победишь при этом, потому что следуешь за победителем Царем, Который хочет, чтобы и ты стал участником Его победы.

Если и умрешь, не будешь побежден, но тогда-то и одержишь самую совершенную победу, до конца сохранив в себе истину непоколебимой и дерзновение за истину неизменным. И перейдешь от смерти к вечной жизни, от бесчестия у людей к славе у Бога, от скорбей и мучений в мире к вечным упокоениям с Ангелами. Земля не приняла тебя в свои граждане, но примет небо; мир гнал, но понесут Ангелы представить тебя Христу, и наречешься другом и услышишь вожделеннейшую похвалу: « Хорошо, добрый и верный раб! (), воин добрый, подражатель Владыки, последователь Царя, Я вознагражу тебя Своими дарами; Я послушаю слов твоих, потому что и ты слушал Мои». Будешь просить о спасении труждающихся братий и с общниками веры, таинниками священной любви примешь от Царя причастие благ. Будешь ликовать вечным ликованием, явишься венценосцем среди Ангелов, под державой Царя царствуя над тварью и блаженно вечнуя в лике блаженства. Если же захочет и после подвигов оставить тебя еще в мире, чтобы совершил ты большее число разнообразных подвигов и многих спас от невидимых и видимых браней, то и на земле велика твоя слава: почтен будешь у друзей, которые найдут в тебе заступника, помощника и доброго молитвенника. Одни напитают тебя как доброго воина; другие почтят как мужественного ратоборца; иные будут приветствовать и с радостью встречать, принимая, как говорит Павел, как Ангела Божия, как Христа Иисуса (). Таковы и подобны сим образцы воинствования Божия.

Слово же это относится не к одним мужам. У Христа воинствует и женский пол, вписываемый в воинство по душевному мужеству и не отвергаемый за телесную немощь. И многие жены отличились не менее мужей; есть и такие, что даже более прославились. Таковы наполняющие собой лик девственниц, таковы сияющие подвигами исповедания и победами мученичества. И за Самим Господом, в пришествие Его, следовали не только мужи, но и жены. Теми и другими совершалось служение Спасителю.

Поскольку таковы и так славны награды, уготованные воинствующим во Христе, то да возжелают этого воинствования и отцы для сынов, и матери для дочерей. Да приведут рожденных ими, наслаждаясь вечными надеждами, которых приобщатся у них дети, и вожделевая иметь заступников у Христа и добрых молитвенников. Не будем малодушны в рассуждении детей, не убоимся, если утрудятся, но будем увеселять себя тем, что прославятся. Посвятим Господу дарованных Им, чтобы и нам быть причастниками в прославлении детей своих, когда вместе с ними сами себя приведем и посвятим Господу. Людям, столь ревностным и так прекрасно подвизающимся, иной может сказать словами Псалмопевца: благословенны вы Господом, сотворившим небо и землю (), и по примеру Моисея помолится о них: благослови, Господи, силу его и о деле рук его благоволи, порази чресла восстающих на него и ненавидящих его () (5).

(Расшифровка выполнена с минимальным редактированием устной речи)

Сегодня тема нашей передачи - «Христианин как воин Христов». Почему так много параллелей между духовной жизнью и военным делом? Мы говорим: воин Христов, небесное воинство, Архангела Михаила называем Архистратигом, а Богородицу - « Взбранной Воеводе». Почему такие параллели?

Вопрос очень глубокий. Невольно задумываешься… Начинается человеческая жизнь - и это борьба за существование. Особенно согласятся биологи; согласятся люди, которые сталкиваются с определенными трудностями. Но все это видимый результат нашей невидимой духовной жизни, которую простыми очами увидеть очень часто невозможно. Если человек начинает жить духовной жизнью, то эти параллели проводятся для того, чтобы особенно явственно, ощутимо почувствовать, что необходимо быть с Богом. С Богом возможно быть только тогда, когда ты осмысленно проходишь через трудности, искушения, через козни лукавого, который призван уничтожить род человеческий, из своего внутреннего дьявольского естества сделать так, чтобы человек не получал радости, призван завидовать человеческой радости в Боге. Он призван не Богом, а своей нелюбовью, чтобы человек не был с Богом. Поэтому каждый христианин является в определенном смысле воином Христовым.

Дело в том, что когда человек идет за Богом, он должен оставлять все, что мешает ему идти, - внутренние, внешние проблемы и дела, должен выбирать главное. Из этого главного вычленять самое необходимое, что нужно для того, чтобы быть рядом с Богом, быть в Царствии Небесном. Поэтому человеку приходится бороться, как бы стоять на страже, проявлять определенную духовную силу, чтобы отразить нападение врага - бесов, мыслей, которые посылаются бесами, противостоять всему тому, что мешает человеку соединиться с Богом. Вся жизнь является нашим духовным боевым поприщем, потому что Господь обещает нам в награду Царствие Небесное.

- К этому поприщу призван каждый христианин без исключения?

Конечно, человек, крестящийся во имя Отца и Сына и Святого Духа, как только надевает на себя оружие спасения - крест Христов (являющийся орудием нашего спасения), облачается в особые белоснежные одежды - тогда и нарекается (имярек) крещеный раб и называется Церковью Святой воином Христовым.

- Какие требования налагает на человека это звание?

Прежде всего особые требования. Параллель требований к будущему воину: допустим, чтобы человека взять в армию, куда-то его определить, в какое-то войско, группу войск, он должен соответствовать определенным требованиям (какое у него физическое, морально-психологическое состояние, какие качества). Потом уже проводится профессиональный отбор, и человек определяется в какую-либо группу войск, где несет определенное послушание, службу. Так и здесь. У нас, православных христиан, происходит, можно сказать, духовная селекция, которая определяется из людей верующих и неверующих. Мы, конечно, берем тех, кто верит во Христа, а неверующим проповедуем Христа. Такой человек должен обладать самым главным качеством - сродством души ко Христу, к Царствию Небесному. То есть человек должен иметь осознанный посыл изнутри - следовать за Церковью, за Христом ради вечного спасения, ради вечного пребывания с Богом в Царствии Небесном.

Вы сказали, что проходит как бы духовная селекция. Может ли человек с ограниченными способностями называться воином Христовым?

Конечно. Дело в том, что и человек с ограниченными способностями, возможностями, люди, которые страдают определенными физическими, психическими недугами, тоже могут быть воинами Христовыми, потому что воинство это не от мира сего. Те обязанности, которые человек должен нести, исполнять, имеют духовный характер, а именно чтобы душа человеческая хотела петь Божественную песню: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, как ангелы поют эту песню. Чтобы душа человеческая стремилась очиститься от грехов, которые имеет каждый человек, чтобы душа в конце концов хотела быть вместе со Христом. И совсем необязательно, если человек имеет определенные нарушения вследствие болезни, травмы, он может быть воином Христовым. Это духовное качество.

Господь нам говорит через Священное Писание, что человек уподобляется семени, которое умирает, и его сеют в землю, для того чтобы в определенный момент времени это семя взошло и принесло урожай. Чтобы это было новое растение - совершенное, со своим корнем, стеблем, листьями, своей системой определенных духовных совершенных ценностей, которые будут иметь вес в Царствии Небесном. Такой человек преображается. Любой человек - и красивый, и некрасивый, и тот, кто может что-то сделать по своим силам, и не может; человек совершенный и несовершенный с точки зрения человеческого рассуждения (физиологического, медицинского, если хотите) - в глазах Божиих стоит на определенной высоте. Господь силен сделать из самого несовершенного человека самого совершенного. Преображающая сила Божественной любви, благодати способна преобразить человека.

Но Господь требует от нас одного - отсечь всякую неправду, нечистоту, не следовать за темными силами, не следовать за бесами, за теми, кто отводит нас от Бога; не следовать путями, которые к Богу не ведут. А это определенная борьба, выбор, потому что очень часто человеку приходится отказываться от многих вещей, как ему кажется, хороших. Но эти «хорошие» вещи не являются нужными или полезными человеку, идущему в Царствие Божие.

Очень часто человек борется в этой жизни. Каждый день мы встаем, и нас уже начинают одолевать какие-то искушения, мысли, посылаемые часто от бесов, лень духовная, нежелание совершенствоваться в Боге, в Божьей истине. Все это носит определенный воинственный характер со стороны сил злобы поднебесной. Человек должен каждый день соприкасаться с этим состоянием духовного воина, настоящего христианина, который будет мечом правды, мечом слова Божия посекать то злое, что предлагает нам дьявол через своих приспешников.

- Как человеку бороться с духовной леностью и возгревать в себе воинский дух?

Апостол прежде всего советует каждому человеку, когда он восстает после сна, надеть на себя одежду правды, одежду, может быть, веселия, затянуть пояс потуже, который позволяет человеку стоять прямо, максимально оптимизировать свои духовные силы. Пояс - это молитва, это готовность служить Христу. Это всё духовные смыслы. Они носят, конечно, допустим, и у монаха определенный символический смысл, но под этим символическим смыслом есть духовный, главный, настоящий смысл того, что должен каждый человек. Монах все время находится в срачице - это белая одежда. Когда он надевает подрясник, он препоясывается кожаным поясом, берет четки (это меч, который отсекает все злое), надевает на голову клобук - шлем спасения, который позволяет все время думать о Боге, отсекать стрелы лукавого.

Все это носит определенный глубокий духовный смысл, для того чтобы человек, который и сам удостоился ношения этой духовной одежды, еще как бы, говоря гражданским языком, пропагандировал Царствие Божие, «рекламировал» его. Чтобы все больше и больше людей он посвящал и привлекал, чтобы люди тоже стремились в Царствие Божие, чтобы они более глубоко, осознанно, правильно понимали, что написано в Священном Писании. Ведь если образы из Священного Писания не будут живы, то будет искушение, что эти образы недействительны, люди их не будут понимать. Тогда зачем апостолы приводили эти образы? Для того, чтобы возбудить в людях любовь, стремление к Богу, для того, чтобы человек осознанно понимал и примерял эту одежду к самому себе.

И вот монахи особенно напоминают людям об этом, так чтобы и человек, вставая утром с постели, со своего одра, восхвалял имя Божие, одевался в эту одежду любви, милосердия. Чтобы он препоясывался также стремлением и желанием послужить Богу, брал меч духовный (молитвослов, тот же Патриарший календарь, где приводятся молитвы, определенные высказывания святых отцов, определенные чтения на каждый день - из Апостола, из Ветхого Завета, евангельских чтений). Все это является мечом духовным, чтобы человек определенным образом настраивал себя на духовную брань, которую он обязан нести.

- Что является главным оружием христианина как духовного воина?

Главным оружием, наверное, является любовь, которая должна покрывать и обезоруживать врага.

- Обезоруживать.

Да. Но апостол также советует: чтобы стяжать эту любовь - этот особый дар Божий, необходимо примерять к себе и изучение Священного Писания, определенным образом примерять к себе особые духовные одежды - благость, милосердие. Апостол также говорит: облекитесь в оружие Божие, чтобы вам можно было встать против козней дьявольских, потому что наша брань не против плоти и крови, но против духов злобы поднебесной. То есть против той, если хотите, информации, которая витает в воздухе. Человек, подверженный тому, чтобы заразиться бесовской идеей, дьявольским стрелянием, стрелами дроковыми, которые несут в себе опасное свойство зажечь поражаемый объект, - все это находится как бы в воздухе, в поднебесной.

Апостол говорит, что это такая духовная субстанция, с которой можно бороться только духовными методами, способами - молитвой, духовным разумением. Допустим, посещает человека какой-нибудь злой умысел. И тут уже начинается борьба в сердце человека. Он начинает размышлять при помощи своего ума. Если ум человека заострен на Священное Писание, то ему очень легко победить стреляния лукавого, легко защититься от них. Потому что меч этот настолько остр и щит настолько надежен, что дьявол не может поразить такого человека, так как он все время просит у Бога духовной поддержки, духовного заступничества, совершенствования в отражении дьявольских нападений. Поэтому апостол нас призывает не только одеться в эти внешние одежды, но быть внутренне готовыми отразить нападения лукавого, которые носят только духовный характер.

- И держать свой меч в боевом состоянии, острым.

Обязательно. Это означает все время молиться. У монаха всегда на руках есть четки, есть определенные монашеские правила, правила по четкам. Это определенный меч. У монаха всегда есть с собой Священное Писание. Многое монах может запомнить из Священного Писания. Очень часто монахи между собой общаются именно словами Священного Писания, для того чтобы исполнить также благословение апостолов, благословение Господа нашего Иисуса Христа, чтобы не засыпать в ночи неправедной жизни. Когда Христос молился в Гефсиманском саду, Он просил апостолов не спать, но поддержать Его молитвами, особенным своим духовным стоянием, духовной стражей, для того чтобы быть готовыми принять все то, что произойдет после. Потому что Господь пришел на землю совершить великую и спасительную миссию. Господь как бы их подготавливал еще с Гефсиманского сада, и мы помним, что случилось после того, как схватили Господа. Многие разбежались, потому что были в смятении, не было духовной поддержки, потому что спали, потому что легковерно отнеслись к словам Господа Спасителя. Когда Он молился, то кровавый пот, кровавые слезы из Его глаз проистекали. На апостолов, которые были рядом с Ним, даже это не подействовало, потому что сон, человеческая слабость взяли верх. Это тоже духовное состояние, воинственное. Когда воин Христов стоит на страже, он должен уметь нести и эту стражу своей духовной жизни, для того чтобы дьявол не воспользовался слабостью, той брешью жизни человека, христианина, чтобы нанести какой-нибудь удар, принести вред. Поэтому мы все время должны быть трезвенны. Священное Писание говорит: дух бодр, плоть же немощна.

- Что означает воинский долг, воинская честь и воинская слава в переводе на духовный язык?

Это всё красивые слова, которые человек должен хоть изредка вспоминать. Каждое из этих слов имеет определенный смысл и вес. Воинская слава - это конечно, красиво, грандиозно: когда идут парады военных, демонстрируется военная техника, красиво грохочут салюты, люди наслаждаются красотой и фееричностью, наблюдая за парадами военных, проходящими по улицам в тот или иной момент военного праздника. Но в деле христианина все по-другому. Воинская слава здесь переадресовывается от человека-воина в сторону Бога. Он должен все творить, бороться ради Бога во исполнение Божьих заповедей, Божьего благословения, для того чтобы быть трезвым, бодрым и называться именно тем, во имя Кого называют такого человека. Христианин - значит Христов.

Воинская честь для христианина должна иметь особый смысл и в нашей земной жизни, потому что человек должен быть честен. Не должен быть гордым, но должен быть честным, то есть знать честь, уметь правильно воздавать главному и отсекать второстепенное. Если он честен, то знает, что службу Божию надо править честно, всегда быть на определенной высоте и не опускать чести Божественной службы ниже того уровня, который ей свойственен.

Воинский долг - это когда человек должен исполнять свои обязательства. Ради чего он принял на себя звание христианина? Ради чего вступил в воинство Христово? Он ведь давал какие-то обеты - жить в Боге честной, непорочной жизнью, не творить беззакония, а творить добро, следовать за Христом. Этот долг прослеживается за каждым христианином, потому что очень часто христиане забывают, что этот долг числится за ними. Очень часто они думают, что если они облеклись в орудие правды и дали обещание, с них не будет взыскан ответ. А Господь взыщет с каждого человека. Господь покажет каждому человеку каждый момент жизни. Если будет найдено, что такой человек много обещал, но ничего не сделал, будет страшный ответ. Будет стыдно перед Богом давать ответ полный. А он будет очень серьезный, очень строгий. Поэтому человек, давая обещания перед Богом, должен помнить, что ему надо будет давать ответ.

Конечно, каждый воин Христов должен помнить, что он должен пожертвовать своей жизнью ради ближнего своего, потому что Господь говорит: нет больше той любви, когда человек пожертвует жизнь свою за ближнего. Каждый воин, идя на воинское поприще, на войну, знает, что в лучшем случае Господь помилует его. А как он думает в худшем случае? Господь примет его в Царствие Небесное, потому что человек, отдающий свою жизнь за другого, по слову Спасителя (а оно не может быть неисполнимым, потому что его дал Сам Господь Иисус Христос), идет на такое дело с уверенностью, превозмогая все свои сомнения, весь свой страх, все те мысли, которые посещают его в очень страшный и ответственный момент.

- Какова роль собранности и дисциплины духовной жизни? Как сочетаются дисциплина и свобода?

Вы хорошо сказали. Человек свободен, когда он собран, дисциплинирован. Такой человек свободен. Еще когда человек знает правила, - правила игры, правила наследования Царствия Небесного. Это тоже определенные правила. А Господь говорит правила очень простые. Десять правил (декалог) Он, Господь Иисус Христос, предоставил нам. Десять заповедей - это все правила. Также Господь еще говорит: возлюби Господа Бога твоего и возлюби ближнего своего, как самого себя. В этом кроется весь Ветхий Завет и пророки, по слову Спасителя и Господа нашего Иисуса Христа. Это тоже правило. Также Господь нам говорил очень много притч, чтобы особенно легко и понятно до каждого человека донести правила, как не нужно поступать и что нужно делать, чтобы достичь Царствия Небесного.

Но также Священное Писание предостерегает нас, чтобы мы не действовали по букве этих правил, потому что буква хороша для тех, кто понимает смысл, дух Священного Писания. Но те, кто не понимает духа Священного Писания, не понимает смысла призыва Господа наследовать Царствие Небесное, такие люди очень часто попадают в ловушки лукавого, который захлопывает эту ловушку. Такие люди начинают возрастать в своей гордыне, тщеславии и непонимании, отдалении от Бога, Господа Иисуса Христа. Поэтому в жизни православного человека, христианина свобода заключается в том, чтобы исполнять все то, что сказал нам Господь Иисус Христос: иметь любовь, стремиться к любви, иметь все то, что привязывает нас к Царствию Небесному, - милосердие, благость, долготерпение, радость. Все это облачает нас в одежды, которые пригодны для брачного пира. Поэтому мы вместе с вами и со всеми людьми, которые идут ко Христу, за Христом, должны видеть в этих правилах определенную свободу, путь, если хотите, перила на высоком мосту, которые ограждают нас от пропасти. И, опираясь на них, нам не страшно идти вперед через эту пропасть.

В духовной жизни, как в бою, есть и поражения, и победы. Как должен христианин реагировать на духовные победы и духовные поражения?

Прежде всего как к определенному духовному опыту, потому что и в том случае, и в другом это положительный духовный опыт. Каждый человек узнает, как надо жить и как не надо. В жизни, наверное, каждого било током. Кто-то обязательно в детстве засовывал в розетку то шпильку, то вилку, то отвертку и получал определенную порцию ответной реакции из розетки. Хорошо это или плохо? Плохо, когда убьет, а хорошо, когда научит, что пальцы не нужно совать куда не надо. Это тоже жизненный опыт.

Духовный опыт научает нас тому, чтобы человек совершенствовался в положительном духовном опыте; чтобы, имея и отрицательный духовный опыт, он не повторял его. А людей, которые намерены совершить этот отрицательный духовный опыт, умел переубедить. Поэтому этот опыт носит только положительный характер. Господь дал нам ум, и ум должен быть заострен на духовное познание Бога, на духовное осмысление своей жизни. Когда человек имеет определенный опыт, он через осмысление рождает новый продукт, который нужен в Царствии Божием, который будет в Царствии Божием иметь вес.

Поэтому здесь нужно только посоветовать людям иметь для себя духовные ориентиры. Людям, которые живут в миру, - смотреть на определенный духовный ориентир. У нас очень любят сразу смотреть на Бога. Но не надо забывать, что Христос Своим ученикам сказал: на камне сем (то есть на вере человеческой) Я созижду Церковь Мвою, и врата ада не одолеют ее . Господь не говорит сразу: бегите обращайтесь к Богу, потому что, ища Бога, мы можем найти бога с маленькой буквы. Ища Бога не по правильным указателям, направлениям, мы можем найти бога, который будет удовлетворять только нас, которым может быть сам сатана. Человек может служить своим страстям и считать эти страсти, этот неправильный образ жизни за своего бога. Он будет думать, что это бог. Но Господь говорит, что нам необходимо следовать за Истинным Богом, причем с большой буквы, и пользоваться в жизни определенным алгоритмом через определенный жизненный ориентир - Церковь Христову и ее учеников, ее апостолов, священников. То есть здесь прослеживается Богом установленный институт Церкви, который способен нас ввести в Царствие Небесное. Это корабль, который зовет всех людей, желающих спастись в огромном океане различных житейских невзгод.

Что такое воинское искусство в переводе на духовный язык? Что такое в духовной жизни тактика и стратегия защиты и нападения?

Мы смотрели фильмы, которые показывают героические военные действия, когда наши отцы освобождали нашу землю от захватчиков, когда полагали свои жизни, чтобы нам было где жить, было где благодарить Бога, служить Богу, наслаждаться дарами Божественной любви. Здесь все понятно - тактика, стратегия, все было сделано для того, чтобы произвести победоносные действия правильным путем наименьших потерь и наибольшей эффективности.

В духовной жизни примерно все так же, но есть свои отличия. Искусство воинского делания, воинской христианской жизни должно прежде всего начинаться с того, чтобы человек почувствовал определенную потребность в Боге. Такой человек должен знать, для чего он хочет сделать это, ради чего он должен защищаться и от кого должен защищаться. Для того чтобы защищаться от врага, надо знать, кто твой враг. В нашей жизни, наверное, враг будет тот, кто хочет причинить тебе ущерб, завладеть твоим имуществом, может быть, и жизнью. Такой человек будет нам врагом, то есть он хочет стоять супротив тебя и пожить за счет тебя. Причем нарушая все границы, договоренности, правила и законы. Человек всегда увидит, что с тем, кто является ему врагом, ему не по пути. Церковь и предлагает нам определенное искусство молитвы, искусство постижения воли Божией.

А воля Божия - всем человекам спастись, как говорится в Священном Писании. Через эту волю Божию мы вместе с вами должны изучать закон Божий, постигать, что такое добро во Христе, радость во Христе, что такое Царствие Небесное и чем нужно жертвовать, чтобы попасть в это Царствие Небесное. То есть должна быть определенная ценность, которую каждый человек должен бояться потерять. Какую ценность боится потерять воин? Он знает, что за ним Родина-мать, дети, есть какая-то ценность, которую надо защитить. Так и православный человек, христианин, должен знать, что есть ценность, которую нельзя потерять. Если человек ее потеряет, то система ценностных координат будет нарушена. Такой человек уже будет потерян во времени и пространстве и представлять что-либо ценное как единица в этом мире уже не будет. Воин ценен тогда, когда умеет защищать эти ценности, когда о них знает. Православный христианин должен помнить, что эта ценность - Господь Иисус Христос, через Которого спасение; это наши святыни, храмы, наша вера святая, которая спасает человека как верующего, так и тех, за которых верующий человек молится.

Тактика и стратегия нашего спасения, которая постигается через воинское духовное искусство, - это умение прислушиваться к Матери Церкви, к ее Предстоятелю - Святейшему Патриарху; к епископам Церкви, священникам. А самое главное - участвовать в таинствах Церкви. Все это тактика и стратегия спасения каждого человека. Бесы, бывает, действуют на человека напрямую, а бывает - опосредованно, через кого-то. Они могут пленить, захватить, поработить, они могут на человека подействовать, чтобы он подействовал на верующего. Может, убедить этого человека потерять ориентиры в Церкви, чтобы ценность Церкви упала в глазах человека, чтобы духовный сан также был уничтожен («священники - такие же люди, Церковь слушать не надо, все, что говорится в Церкви, не имеет никакого веса…»).

Для чего это делается? Потому что идет война. Когда человек теряет систему ценностей, его бери в плен и делай с ним что хочешь. Это все, чем занимается враг рода человеческого испокон веков. Дьявол именно этим и занимается. Каждый человек должен об этом помнить. И каждый человек должен помнить, что если он не будет иметь эту ценность, этот маячок спасения, то ничего у него не получится. К Иоанну Кронштадтскому обратились с вопросом, спасутся ли в других религиях. Он ответил: не знаю. Знает! Он сказал самое главное: «В православии только могу я спастись» (он про себя говорил). Это был призыв к каждому человеку, чтобы каждый смотрел прежде всего внутрь себя и стремился спастись именно в православии, потому что это та вера, то средство, которое передано Самим Господом Иисусом Христом роду человеческому, чтобы через эту истинную, чистую веру постичь Царствие Небесное.

- А что касается нападения и защиты?

Нападения с чьей стороны? Со стороны врага или со стороны носителя духа?

- Со стороны носителя духа. В какой момент он защищается, а в какой нападает?

Прежде всего мы должны помнить, что воин - это человек, который способен нести мир, любовь, изначально быть просвещенным этим миром и любовью и способен подарить этот мир и любовь окружающим людям. Иногда нужно людей заставить полюбить. Иногда людей нужно заставить просветиться. Но когда нападают на воинство, защищающее свои границы, нужно дать отпор оружием. В духовном смысле такое тоже бывает. Но здесь должны быть духовные методы. Если нападают, нужно защищаться молитвой, верой. Вы помните, не зря же указан у нас псалом 90 («Живый в помощи…»), когда мы просим Бога. У нас есть молитвы, обращенные к небесным силам бесплотным, к Архангелам Михаилу, Гавриилу и всему небесному воинству, для того чтобы они помогли нам отсечь стрелы лукавого.

Конечно же, мы должны нападать на лукавого, когда боремся со своей ленью, нежеланием изострить свой меч, то есть почитать молитвы, Священное Писание. Когда мы должны свою духовную жизнь сделать наиболее эффективной, чтобы проникнуть в Царствие Небесное. Царство Божие силою нудится. Поэтому мы должны нападать на свои страсти, разделываться с ними таким образом, чтобы от них и следа не оставалось, нападать на страсти в обществе. Мы должны защищать общество молитвами и умением противостоять тому разрушительному действу, которое может возникнуть в том или ином обществе. Может быть, не силой оружия - силой молитвы, слова, убеждения и полного полагания на всепреобразующую, вселюбящую благодать нашего Бога.

- Какими качествами должен обладать христианин как воин Христов?

Я, наверное, скажу, как апостол говорит:

Итак, укрепляйся, сын мой, в благодати Христом Иисусом, и что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить. Итак, переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа. Никакой воин не связывает себя делами житейскими, чтобы угодить военачальнику (2 Тим. 2, 1-4).

Ведущий Денис Береснев

Записала Маргарита Попова

12 июля 2007 года исполнилось 13 лет со дня кончины архимандрита Иннокентия (Просвирнина). За прошедшие годы многое сказано о значительной роли отца Иннокентия в издательской деятельности Русской Православной Церкви, о его роли в деле сохранения наследия наших Отцов, о заслугах перед отечественной культурой, вышли сборники воспоминаний. Сейчас, когда утихла острая боль от невосполнимой, конечно же, потери, ушла обида, когда, по возможности, завершены некоторые проекты, начатые отцом Иннокентием, обработан и тщательно описан его архив, переданный в Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (фонд 862), хочется рассказать и о стойкости, мужестве отца Иннокентия в последний, очень тяжелый год его жизни, о христианском прощении тех, кто причинил ему зло, вспомнить тех, кто помогал ему в этот трудный период…

Примерно в четыре часа утра 1 апреля 1993 года у меня дома раздался телефонный звонок. Снимаю трубку и слышу какие-то незнакомые приглушенные голоса: «Перевяжи его…, кровь вытри…». Спросонья решаю, что не туда попали, и машинально вешаю трубку. Тут же мгновенно просыпаюсь, т. к. пронзает мысль: может быть, это звонил отец Иннокентий и не мог говорить? (К тому времени уже были тревожные симптомы того, что готовится что-то ужасное, но я и предположить не могла, насколько…) Что же я наделала, куда теперь звонить!? Буквально через несколько секунд вновь раздается звонок, и я слышу тихий голос отца: «Нападение на монастырь… Приезжай…».

Моментально вскакиваю и лихорадочно соображаю, как же доехать в такую рань, кто отвезет – ведь это почти 120 км! Звоню Вере – племяннице отца Алексия (ныне архиепископ), наместника Новоспасского монастыря, и сообщаю о звонке, прошу позвонить дяде, так как сама не решаюсь в связи со столь ранним временем. Через несколько минут мне звонит уже сам отец Алексий и спрашивает, где живу. Объясняю, договариваемся, что я выйду на улицу. Собираю все, что есть и что, как мне кажется, может пригодиться.

Ясно, как будто это было недавно, помню, как мы мчались по спящей еще Москве и по темному Подмосковью: отец Алексий на всякий случай отрядил две машины, т. к. было неизвестно, какую картину мы застанем…

Приехали в Иосифо-Волоцкий монастырь довольно быстро. Оказалось, что отца уже увезли в больницу г. Волоколамска. Едем туда. Входим в палату. В палате, кроме отца, еще четыре человека. Отец Иннокентий в сознании. Сжимается сердце от боли: Господи, как можно так избить человека, СВЯЩЕННИКА, как только поднялась рука!!? Особенно страшно, что не видно белков глаз – одна кровь, в которой словно плавают зрачки…

Выясняется, что в городской больнице нет возможности сделать необходимый рентген (нет пленки), а у отца Иннокентия очень болит спина и нога, которые он явно повредил, когда прыгал из окна высокого второго этажа, сильно болит голова и все внутри. Решаем, что отец Алексий возвращается в Москву, организует место в больнице, желательно в Институте Склифосовского, а я остаюсь ждать перевозку. Однако отец Иннокентий не сразу соглашается на отъезд: говорит, что будет здесь, в Волоколамске, на «своем поле Куликовом». Убеждаем и отец Алексий уезжает…

Видно, что отцу очень больно, но он молчит и не жалуется… Вскоре приходит врач, сестра делает перевязки – оказывается, что есть и несколько ножевых ранений, на ногу накладывают гипс (как потом выяснилось в Москве, не очень удачно). Лекарств в больнице очень мало, с трудом удается договориться, чтобы сделали обезболивающий укол и укол от столбняка: после того, как отец Иннокентий, освободившись от пут, выпрыгнул из окна второго этажа игуменского корпуса, где на него – спящего – было совершено нападение, он долго, иногда теряя сознание, полз до корпуса, где находились послушники…

Отец Иннокентий поручает съездить в монастырь, чтобы забрать вещи и документы, с которыми он работал вечером накануне нападения, проверить обстановку. Нашлись люди (как и далее все время будут находиться в этот тяжелый период) с машиной. Одна из основных просьб отца – привезти термос, в котором хранилась святая вода. Быстро едем (около 30 км) и забираем все, что отец просил, причем на месте обнаруживается, что нет дипломата, папки с текущей документацией, фотоаппарата, сейф открыт – нет печатей, пропали две книги из витрин Музея Библии…

Когда вернулась, увидела, что в палате двое посетителей: прокурор города Волоколамска, как потом сказал отец Иннокентий, и еще один человек… «Снимают показания»…

В палате лежат выздоравливающие, которые не обращают на нас никакого внимания – с самого утра громко играет магнитофон, выражаются… Томительное ожидание… Часов в 10 вечера из Москвы приходит машина «Скорой помощи». Сначала врач и фельдшер (девушка) были очень сердитые, так как на ночь гладя пришлось ехать в такую даль, но когда повнимательнее присмотрелись к пациенту, то перестали сердиться. С некоторым трудом погрузились и к часу ночи добрались до Москвы.

Приехали в Институт Склифосовского, где отца Иннокентия уже ждали в приемном покое. Вновь сделали перевязки, рентген, томографию – оказался очень болезненный перелом пяточной кости и повреждение нескольких позвонков, множественные гематомы, наложили новый гипс, оформили документы.

Пришел санитар. Увидев лежащего на каталке высокого отца – в подряснике и скуфейке, с огромным железным термосом, который отец рукой держал на груди (картина действительно впечатляла!), говорит: «Да… Такого у нас еще не было!». Погрузились в лифт, поехали в палату. Когда открыли дверь на 12-й этаж, увидели человека с оружием: «Ничего себе оперативность, – думаю я, – уже охрану организовали!» Но оказалось, что это охрана другого человека (это ведь начало 90-х годов!).

Размещаем отца Иннокентия, и я, дождавшись открытия метро, уезжаю, чтобы купить и привезти все, что нужно для долгого пребывания в больнице. Через несколько часов возвращаюсь – отца к тому времени перевели в отдельную палату сразу за постом медсестры.

Началась «больничная» жизнь…

Отец Иннокентий в первый же день написал о случившемся Владыке Питириму, которого тогда не было в Москве.

Каждый день утром в больницу приезжал архимандрит Алексий, причащал отца Иннокентия, привозил почту.

Ужасное известие быстро облетело Москву. Было много нелепых слухов, появилась и заметка в «Московском комсомольце»… Первым в Склиф приехал из Троице-Сергиевой Лавры друг отца Иннокентия отец Трифон (сейчас он несет тяжелейшее послушание – служит в пересыльной тюрьме Сергиева Посада), привез травы. 3 апреля прислал собственноручное письмо Святейший Патриарх Алексий II (сохранилось в архиве – картон 52, ед. хр. 8). Позже прислал письмо Католикос-Патриарх всея Грузии Илия II (к. 53, ед. хр. 52).

За полтора месяца мы ни разу не оставляли отца Иннокентия одного в палате: дверь не запиралась, а в первый же день предупредили, что опасность сохраняется… Когда мне нужно было поехать в типографию или издательство, приходила Вера, либо из Загорска приезжала племянница отца Иннокентия Зина (необходимо подчеркнуть, что в это время в производстве находился 8-й том Русской Библии, в который входит Апокалипсис – я привозила в больницу отцу Иннокентию цветную корректуру. Не дерзаю облекать свои мысли в слова, скажу лишь: убеждена, что совпадение отнюдь не случайно!) . В восемь часов вечера обычно приходили – по собственному желанию – ребята из РНЕ: каждый день они по очереди несли ночную вахту, а в восемь утра я уже вновь была в больнице.

В приемные часы, несмотря на тяжелое состояние, отец Иннокентий принимал посетителей. Иногда я ему читала: в то время вышел первый том многотомного труда игумена Дамаскина (Орловского) «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия».

Когда стало немного легче, отец Иннокентий стал писать отчет Владыке Питириму о работе в Иосифо-Волоколамском монастыре и Музее Библии (оба кратких, но впечатляющих документа есть в архиве – к. 2, ед. хр. 20, 21).

С врачами и медсестрами (при их желании или по просьбе) отец Иннокентий беседовал особенно охотно, понимая, какая в Склифе тяжелая работа, иногда при необходимости просил привезти для них книги. Особенно запомнился разговор с одной медсестрой, которая увлекалась астрологией, по поручению отца Иннокентия я привезла недавно вышедшую книгу иеромонаха Серафима (Роуза), которого отец очень ценил.

Наступила Пасха. Как могли, организовали отцу праздник: из Новоспасского монастыря архимандрит Алексий привез свой замечательный хор – утешиться пасхальными песнопениями смогли многие! В этот день отец узнал о трагедии в Оптиной Пустыни (мы не сразу решились ему об этом сказать!). На Пасхальной неделе отца Иннокентия навестил Владыка Питирим.

Так прошло почти полтора месяца. 7 мая отца Иннокентия выписали. Он подал прошение о выходе на покой по состоянию здоровья (еще не был снят гипс, не разрешали много сидеть, ходил он с огромным трудом – друзья из Франции прислали очень удобные палочки и «ходунки», которые тогда было у нас не достать).

Отец Иннокентий нашел приют в Новоспасском монастыре, где жил в келье горячо им любимого епископа Порфирия (Успенского), который был настоятелем монастыря в конце XIX века. Вообще в монастыре для отца Иннокентия были созданы очень хорошие условия, его регулярно посещали врачи Александр Михайлович Дерябин и Екатерина Михайловна Лиховцева, Сергей Петрович Чупин (Царствие ему Небесное, - авт.) и другие.

Однако в июне месяце неожиданно последовало новое испытание – возобновилось следствие «по делу о нападении». Несколько раз приходил вновь назначенный следователь Герман Юрьевич Гаврюнин (надолго запомню я это имя!): подолгу «снимал показания», «отрабатывал», как он говорил, «все версии».

В августе в Новоспасский монастырь на имя отца Иннокентия, который только начал приходить в себя после тяжелейших физических и моральных травм, приходит следующая повестка:

Повестка

На основании ст. 72 УПК РСФСР Вы вызываетесь в качестве свидетеля к 11 часам 19 августа (?!! – О. К.) 1993 г. по адресу г. Москва, ул. Белинского. 3 к тов. Гаврюнину Г. Ю. 222-47-54

Отец Иннокентий пишет ниже публикуемое заявление, прилагает необходимые справки, я отвожу все это в ГУВД области и получаю в канцелярии отметку:

Начальнику Следственного отдела

ГУВД АМО

Копия: Генеральная прокуратура России

Получено: 19.08.93

Секретариат ГУВД Голубева

Заявление

В связи с получением повестки на явку для допроса в качестве свидетеля 19 августа 1993 года, заявляю:

1. Я являюсь не свидетелем, а потерпевшим;

2. Я давал показания сразу после покушения на меня 1 апреля следователям УВД г. Волоколамска и Волоколамского района, а также следователю Гаврюнину Герману Юрьевичу 9 июня, когда возобновилось следствие, и 15 июня. 15 июня после допроса мне стало плохо, и я вынужден был вызывать врача. 1 июля 1993 г. следователь Гаврюнин пришел для очередного допроса, но я не мог отвечать ввиду плохого самочувствия. Ему было сказано о том, что ко мне 15 июня после последнего допроса вызывали врача. Однако Гаврюнин Г. Ю. попросил предоставить документы, что и было сделано (копии прилагаются). В присутствии врача, которого вновь вызвали и который охарактеризовал мое самочувствие, Гаврюнин Г. Ю. сказал, что он уже собрал 98% необходимой информации, поэтому может меня больше не беспокоить. Сейчас я вынужден направить вам еще один медицинский документ, который свидетельствует о состоянии сердца (блокада синусового узла).

3. Моего помощника Курочкину О. В. два раза допрашивали, не считая телефонных звонков. Последний допрос в ГУВД длился около 2 часов и, в основном, касался уже известных следствию моментов. Ее просили описать мой вид после покушения на меня. Такие вопросы бередят рану, кроме того, у Гаврюнина Г. Ю. имеются мои фотографии, сделанные в Институте им. Склифосовского, а также медицинские документы.

4. Я не подавал заявления о возбуждении уголовного дела и гражданского иска. Следуя примеру святых отцов Русской Православной Церкви, невинно несших страдания, сораспинаясь Христу, и, в частности, преподобного Серафима Саровского, я прощаю людей, совершивших на меня нападение и похитивших мои вещи – Василия Кукарева и Романа Мозалевского, которые не ведают, что творят, и на которых я не подавал в суд человеческий, зная, что есть Суд Божий.

5. Прошу оставить меня и моих сподвижников – послушницу Ольгу Курочкину и других верных тружеников России в покое, чтобы не продолжать наносить моральный ущерб им и мне. От дальнейших допросов отказываюсь.

С уважением,

А. Иннокентий (Просвирнин)

Преображение Господне

Приложение:

Справка

15 июня 1993 г. к больному архимандриту Иннокентию (Просвирнину Анатолию Ивановичу) вызван врач-кардиолог Лиховцева Е. М. в связи с жалобами на головные боли, боли в сердце, общее ухудшение самочувствия. По приезде констатировано: повышение АД до 140-100 на фоне обычной гипотонии, тахикардия, боли в сердце с иррадиацией в левую руку. По рассказу больного, он перенес сильное эмоциональное перенапряжение в этот день во время очередного допроса.

Больной наблюдается в связи с тяжелым сотрясением мозга, полученного во время нападения на него 1 апреля 1993 г., ИБС, стенокардией 2 Ф.К. Эмоциональные, нервные перегрузки категорически противопоказаны.

Справка составлена по просьбе следователя Гаврюнина Г. Ю.

Личная печать

Справка

Врач-кардилог Лиховцева Е. М. наблюдает больного архимандрита Иннокентия (Просвирнина Анатолия Ивановича) после выписки из Института им. Склифосовского с 7 мая 1993 года.

Диагноз: сотрясение головного мозга, множественные гематомы, перелом правой пяточной кости, перелом двух позвонков без смещения, ИБС, атеросклероз аорты, коронарных артерий сердца, стенокардия напряжения 2 Ф.К.

Больному проводится лечение «Виватоном» и лекарственными травами, массаж.

За истекший период состояние больного стабилизировалось, гематомы уменьшились. Однако в связи с тяжестью полученных повреждений, в первую очередь, в связи с травмой головы, а также в связи с сердечными заболеваниями, эмоциональные и физические нагрузки противопоказаны.

Справка составлена по просьбе следователя Гаврюнина для предоставления судмедэкспертам.

Врач-кардиолог Лиховцева Е. М. (подпись)

Директор ИНМИ Дерябин А. М. (подпись)

Однако на следующий день на имя отца Иннокентия в Новоспасский монастырь приходит телеграмма.

Телеграмма

Прибыть 20 августа одиннадцати часам следственное управление Москва ул. Белинского, 3 кабинет 235 неявка повлечет привод. Следователь Гарвюнин Г. Ю.

В ответ также отправляем телеграмму.

Телеграмма

Москва, ул. Белинского 3. Следователю Гаврюнину. В связи с получением вашей телеграммы сообщаем, что 19 августа архимандриту Иннокентию был вызван врач-кардиолог из Института Склифосовского по поводу сердечного приступа. Больному прописан постельный режим (заключение врача: ИБС. Стенокардия покоя. Гипертоническая болезнь – криз).

Отец Иннокентий, понимая, что его не оставят в покое, что больное сердце может не выдержать, решает на время уехать: его для реабилитации приглашает наместник Киккской обители на Кипре архимандрит Никифор. Но как?! Отец узнает, что в конце августа, с 28 числа, намечается очередной Международный съезд славистов в Братиславе – реальный шанс уехать, чтобы оттуда поехать прямо на Кипр! В Институте русского языка помогают оформить приглашение для представления на съезде «Библейского проекта», в ОВЦС быстро оформляют необходимые документы.

Прекрасно, с успехом представив на съезде в Словакии свой «Библейский проект» (было также подарено 50 комплектов вышедших 7-го и 8-го томов Русской Библии – полный Новый Завет, – в том числе Президенту республики, университету г. Братиславы), отец Иннокентий отправился на Кипр. На Кипре он не только проходил реабилитацию, но и представлял свой «Библейский проект» в Центре архиепископа Макариоса (нужно было отдавать кредит!), а на Рождество смог совершить паломничество в Святую Землю.

В 1994 году, незадолго до Прощеного воскресенья, отец Иннокентий вернулся на Родину. Сразу активно, насколько позволяло здоровье, включился в работу. Служил в Новоспасском монастыре на Пасху и на Пасхальной неделе. Однако письмо из Следственного управления и вызов в суд опять ухудшили самочувствие отца Иннокентия. Письмо, полученное еще в сентябре 1993 года, когда отец Иннокентий был на Кипре, не сохранилось, в архиве сохранился ответ на него, который уже был опубликован в книжечке «Ревнитель православного просвещения. Обзор архива архимандрита Иннокентия» (М., 2005), однако, ввиду важности, привожу его еще раз.

«Уважаемый гражданин Новиков А. И.

Я вернулся на Родину после многомесячного прохождения реабилитации по настоятельному совету невропатолога (справка прилагается), и мне передали Ваше письмо от 01.09.1993 г. Прочитав письмо, я был, прямо скажу, шокирован тем, как тенденциозно поданы в нем факты. Не знаю, как докладывал Вам следователь Гаврюнин Г.Ю. о допросах, которые он проводил со мной, но, повторяю, письмо весьма тенденциозно. Буду конкретен, разбирая письмо по предложениям.

1. В третьем предложении уверяется, что «… осталось много невыясненных вопросов. В том числе относительно похищенного имущества, последний протокол допроса не был подписан полностью».

Я не представляю, что еще можно сказать относительно похищенного. Следователю Гаврюнину Г. Ю. передан список похищенного, даны подробные сведения. Последний протокол допроса подписан не полностью по очень простой причине: для того, чтобы мне его подписать, мне нужно было в третий раз прочесть о том, как меня избивали. Мое физическое и психологическое состояние в тот период легко понять, и следователю Гаврюнину об этом было хорошо известно. Я три раза отвечал на вопрос КАК меня избивали: при первом допросе в Волоколамске и два раза по просьбе Гаврюнина Г. Ю., причем один раз это записывалось на диктофон. Перечитывать свой рассказ в изложении Гаврюнина я больше не мог и сказал ему об этом, подписать не читая – не имел права, т. к. некоторые формулировки следователя Гаврюнина в корне расходились с моими. Нелишне напомнить, что после допроса 15 июня мне именно после вновь пережитого потрясения стало плохо, и я вынужден был вызвать врача (справка была предоставлена по просьбе следователя Гаврюнина).

2. В Вашем письме уверяется, что встречи проводились «по месту пребывания, без вызова в следственное управление».

Хочу напомнить, что я при всем желании не мог прибыть в Управление, ввиду повреждения позвоночника и перелома ноги, с которой был еще не снят гипс, об этом Вам хорошо известно. К чему приписывать в данном случае излишнюю заботу обо мне, когда причина столь очевидна – не понимаю.

Это неправда. Следователь Гаврюнин Г.Ю. впервые приехал в Новоспасский монастырь без предварительного звонка. Наместника не было на месте, моего помощника также не оказалось. Некому было просто-напросто открыть дверь Гаврюнину Г.Ю., а я лежал. К чему передергивать факты и говорить о том, что следователя «не допустили»?!!! Как только он связался с наместником, тут же договоренность о встрече была достигнута. Кстати, Гаврюнин Г. Ю. не высказывался нам в той странной форме, что его «не допустили».

4. В письме сказано: «допросы проводились при наличии предварительно полученной справки».

Я не видел такой справки и, насколько мне известно, лечащий врач ее не давал. Единственный документ, составленный после визита ко мне Гаврюнина Г. Ю. 15 июля, свидетельствовал, что «эмоциональные нагрузки категорически противопоказаны».

Первый допрос, который проводил со мной следователь Гаврюнин Г. Ю., длился более двух часов, и я его не прерывал, хотя очень устал. Второй допрос был прерван после более чем двухчасового разговора, т. к., как я уже выше писал, мне стало плохо. Полагаю, что Вы не забыли, что у меня было сильное сотрясение мозга и контузия, и ничего странного в том, что я устал, я не вижу. Я вижу странность в том, что вынужден отвечать на такие замечания.

6. Утверждение «Курочкину О.В. допрашивали дважды. Первый допрос, проведенный следователем Волоколамского ОВД, оставляет желать много лучшего» – не точно.

Курочкину О.В. дважды допрашивал следователь Гаврюнин Г. Ю., в Волоколамске ее не допрашивали. Кроме того, Гаврюнин Г. Ю. несколько раз звонил ей по телефону. Последний допрос в ГУВД длился более двух часов. Она мне подробно пересказала допрос, т. к. вела параллельные записи (с ведома следователя). Ее особенно сильно потрясло то, что ее еще раз попросили подробно описать, КАК я выглядел после избиения и что я рассказывал о том, КАК именно меня избивали. Когда она попросила не подвергать ее еще раз переживаниям, связанным с этим тяжелым для нее моментом, следователь ей заявил: «Подождите, в суде еще не то будет. В этом вся изюминка» (??!!!).

7. Утверждение «о распределении имущества между субъектами права собственности» вообще не имеет смысла. Вам известно, что Музей Библии – индивидуальное частное предприятие (см. Устав и документацию).

8. Я опускаю Ваши намеки на то, что я не содействую следствию. Я передал Гаврюнину Г.Ю. фотографии и рентгеновские снимки (кстати, до сих пор мне не вернули рентгеновские снимки, а они могут мне понадобиться). Я потрясен Вашим заявлением: «чем скорее будут выяснены все вопросы, … тем скорее будут разысканы». Получается, что если Вы выясните вопрос «распределения прав собственности» (а это, судя по всему, единственное, что осталось невыясненным), то виновные будут пойманы? Странная логика. Винить в том, что они до сих пор не разысканы, надо не меня. Я дал полные и подробные показания, даже более подробные (я имею в виду выяснение круга моих знакомых и того, кто приезжал ко мне в монастырь по делу).

Полагаю, что вышеизложенного достаточно. Мне теперь окончательно ясна позиция следствия. Категорически заявляю: от дальнейших допросов отказываюсь. Скажу более: я оскорблен Вашим письмом, хотя долг священнослужителя требует прощать обидчиков, как я искренне простил тех, кто причинил мне зло и увечья. Бог им судья! А. Иннокентий Просвирнин. Москва».

Итак, решаем, что на суд поеду я одна, т. к. меня также вызывают в качестве свидетеля (хотя непонятно, какой я свидетель, если была в Москве в момент нападения?!). Отец Иннокентий составляет нижеприведенное письмо, объясняя, почему не может приехать на суд.

г. Волоколамск

ул. Пролетарская, д. 10а

Городской народный суд

Высокочтимые и уважаемые граждане судьи !

Прошу Вас со снисхождением отнестись к моим немощам и не ставить мне в вину, что я не могу прибыть на суд.

У меня очень тяжелое моральное состояние. Я с трудом прихожу в норму после всего случившегося, даже при тех благоприятных условиях, которые мне создали в период полугодовой посттравматической реабилитации. Только теперь я начал возвращаться в творческую рабочую колею, несмотря на сохраняющиеся головные боли, боли в позвоночнике и онемение ноги, и всякое волнение возвращает меня в прежнее состояние. Прошу вас правильно понять меня и мое отношение к происходящему.

Со своей стороны прошу принять во внимание слова Мозалевского Р. В., которые он произнес во время нападения на меня. Эти слова, как мне кажется, в значительной мере облегчают его вину. Он сказал: «Жизнь я тебе оставлю, грех на душу брать не буду». Надеюсь, что он раскается в содеянном. Я его простил. Как и заявил в письме в следственное управление.

С уважением, Архимандрит Иннокентий Просвирнин

P . S . Предъявлять требования по компенсации за мое похищенное имущество не буду.

Конечно, нельзя не сказать, что в этот последний год жизни очень много сил и здоровья у отца Иннокентия отняло погашение кредита, взятого им для издания 7-го и 8-го томов Русской Библии, но это предмет для отдельного разговора (материалы имеются в архиве, к. 3, ед. хр. 23-25). Сейчас лишь скажу, что справку о погашении кредита (в том числе, в счет залоговых экземпляров) отец Иннокентий получил буквально за неделю до смерти!

Отец Иннокентий скоропостижно скончался в своей келье в Новоспасском монастыре от острого сердечного приступа в 7 часов 15 минут 12 июля 1994 года. Погребен напротив Спасо-Преображенского собора монастыря, в подклете которого находится храм во имя преподобного Романа Сладкопевца – усыпальница предков царственного дома Романовых, где покоится и епископ Порфирий (Успенский).

Символично, что последней книгой, которую издал архимандрит Иннокентий, был Справочник-указатель «История Русской Православной Церкви в документах региональных архивов России». 4 апреля 1994 года, выступая на конференции «Личные архивные фонды – источник национальной памяти Отечества», отец Иннокентий, в частности, говорил: «Один из международных конгрессов философов, проходивших в Вене, избрал для своей работы тему “Наука – благо или не благо?” Эта двойственность сейчас особенно беспокоит нравственно одаренных людей, хранителей Отеческих преданий, т. к. в мире зло приобретает все большую силу. Люди сознательно избрали смыслом своей жизни маммону, льют “золотого тельца”, как во времена пророка Моисея у Святой Горы Синай и кланяются этому идолу… Я верю, что у нашего народа достаточно самообладания, чтобы не продать свою душу за валюту… Будем помнить аксиому духовной жизни: “Бог не спасает нас без нас!!!” От каждого из вас многое зависит в спасении России».

Это было последнее публичное выступление воина Христова...

ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ!

Примечание

В ночь с 31 марта на 1 апреля 1993 года двое лиц с уголовным прошлым, Василий и Роман, которых отец Иннокентий из сострадания (они сказали, что негде жить, не на что есть, так как их, «сидевших», нигде не берут на работу) незадолго до этого взял на временную работу в монастырь, а затем уволил ввиду их неблаговидного поведения (один, как оказалось, употреблял наркотики, другой стал «приставать» к приходящим на дневные послушания в монастырь женщинам) проникли на территорию монастыря и напали на отца Иннокентия, спящего в игуменском корпусе, долго молча и жестоко били, нанесли ножевое ранение. Решив, что отец Иннокентий потерял сознание, преступники перешли в соседнюю комнату и начали рыться (как слышал отец Иннокентий) в бумагах, а отец в это время сумел распутать узы – телефонный провод, которым его связали (слава Богу, провод был круглый, скользкий!), и выпрыгнул из окна, так как был очень обеспокоен судьбой братии, думая в то время, что это нападение не на него только, а на монастырь. Игуменский корпус – здание в два этажа, помещение, в котором напали на отца Иннокентия, находится на втором этаже. Сильно избитый, отец Иннокентий пригнул очень неудачно: как потом выяснилось, повредил позвоночник и сломал ногу. С огромным трудом он дополз до братского корпуса (примерно метров 80-90) и обнаружил, что послушники, на которых никто не нападал, мирно спят. Позвонил в милицию, заявил о нападении…

В этом «деле», как мне представляется, имеется несколько «странных» моментов. Во-первых, конечно, само появление в монастыре, который находится в 120 км от Москвы, почти одновременно двух лиц из совсем разных мест, было очень странным… Во-вторых, странным является то, что нападение было совершено именно в ту ночь, когда отец Иннокентий, который обычно ночевал в братском корпусе, оказался один в игуменском корпусе… В-третьих, сторож почему-то ночью добровольно открыл убийцам железную дверь... В-четвертых, если бы это было нападение с целью «завладения чужим имуществом» (формулировка эта потом везде фигурировала), то зачем же было: а) так жестоко избивать спящего, поэтому беззащитного монаха, достаточно было просто связать – и бери, что хочешь, б) брать документы и печати и не взять ничего, по сути, действительно ценного (кроме двух первых попавшихся экспонатов из витрин!), что находилось в ту пору и в монастырской ризнице, и в Музее…

Но в этом не стали разбираться. Более того, первоначально сторож (который ночью открыл пришедшим дверь) вообще проходил как «потерпевший»! Но это совсем другая история…

Ольга Курочкина