Мужской макарьевский монастырь в мордовии. Макаровка

«зажегши свечу, не ставят её под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме» (Мф. 5,15)

"1"
В 1946 г. верующим вернули Иоанно-Богословский Собор, а в 1961 году храм снова был закрыт. С 1969 года в Макаровке начались продолжительные по времени реставрационные работы. В 1987 году жители с. Макаровки при содействии верующих из сёл Луховки, Куликовки и Солдатского через Святейшего Патриарха Пимена (1990 г.) сумели вытребовать Иоанно-Богословский Собор и колокольню для проведения Богослужений. В 1994 г. по благословению Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II, решением Высокопреосвященнейшего Варсонофия, архиепископа Саранского и Мордовского Иоанно-Богословский мужской монастырь был открыт. В настоящее время в монастыре находится резиденция митрополита Саранского и Мордовского. В основу деятельности монастыря положен устав Троице-Сергиевой лавры.

"5"
Из всего ансамбля храмового комплекса до наших дней в первозданной красоте сохранились Собор Иоанна Богослова и колокольня. Церкви Михаила Архангела, иконы Знамения Божьей Матери, ограда с башнями - всё это восстановлено по рисункам, фотографиям, раскопкам, архивным документам работниками Министерства культуры Республики Мордовия.
На фото - Иоанно-Богословский собор (1704 г.). Собор является одним из старейших сохранившихся зданий Мордовии.

"7"
Ограда Макаровского погоста была построена примерно в то же время, что и собор Иоанна Богослова. Общая длина ограды - 270 м, высота - 2,5 м, то есть она не является полноценной крепостной стеной и никогда не выполняла оборонительных функций. Ограда и башни были разобраны в 1930-е годы и восстановлены по чертежам в 1972 году.

"14"
В настоящий момент в братии монастыря состоит двадцать человек, ещё несколько послушников находятся на испытательном сроке.

"18"
Усадебно-храмовый ансамбль в Макаровке по праву признан интереснейшей архитектурной приметой Мордовии. Основной эффект создаётся сочетанием простого и сложного, причём в простом ощущается дугой узел сложных расчётов зодчих, а в сложном - их непосредственность. В облике зданий преобладает башнеобразность, и это понятно, если вспомнить, что дефицит высотных доминант превращал местность, где рождалась Макаровка, в среду унылую и скучную.

Из всего ансамбля храмового комплекса до наших дней в первозданной красоте сохранились Собор Иоанна Богослова и колокольня. Церкви Михаила Архангела, иконы Знамения Божьей Матери, ограда с башнями - всё это восстановлено по рисункам, фотографиям, раскопкам, архивным документам работниками Министерства культуры Республики Мордовия. В 1941 году предполагалось разместить на Погосте и в селе стрелковый полк, затем эвакуированную швейную фабрику, промкомбинат.

В 1946 г. верующим вернули Иоанно - Богословский Собор, а в 1961 году храм снова был закрыт. С 1969 года в Макаровке начались продолжительные по времени реставрационные работы (вплоть до середины восьмидесятых годов). В 1987 году жители с. Макаровки при содействии верующих из сёл Луховки, Куликовки и Солдатского через Святейшего Патриарха Пимена (1990г.) сумели вытребовать Иоанно - Богословский Собор и колокольню для проведения Богослужений. Настоятелем в Иоанно - Богословский храм был назначен протоиерей Георгий Сакович. В 1991 году новообразованной Саранской епархии была передана Знаменская церковь, а в 1996 году - Михайло-Архангельская. Восстановленный дом помещиков Полянских стал летней резиденцией Архиепископа. Таким образом, за десять лет погост поэтапно перешел к подлинному хозяину - православному народу.

В 1994 г. в долгой истории Макаровского Погоста была перевёрнута ещё одна страница. По благословению Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II, решением Высокопреосвященнейшего Варсонофия, архиепископа Саранского и Мордовского в Макаровке открылся мужской Иоанно-Богословский монастырь.

Наместником новообразованной обители стал протоиерей Максим Чеботарёв (в монашестве Владимир). Минуло несколько непростых лет становления, и с января 2001 г. в связи с тяжёлой болезнью архимандрита Владимира обитель возглавил игумен Лазарь(Гуркин) известный в Мордовии по восстановлению знаменитого Чуфаровского мужского монастыря. В течение года вокруг него собрались опытные иеромонахи из нескольких монастырей Мордовии разного возраста желающие поработать Господу.

3 августа 2000 г. Его Святейшество Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II в рамках двухдневного визита в Мордовию посетил и Макаровский монастырь, где осмотрел храмовый комплекс, и, отвечая на приветственную речь Наместника монастыря архимандрита Владимира (Чеботарёва), преподал с амвона Первосвятительское благословение братии, а затем вместе с руководством республики принял участие в торжественном приёме в резиденции Архиепископа Варсонофия.

Событием огромной важности для монастыря явилось освящение 21 ноября 2002 года зимней церкви Архангела Михаила. За тот год удалось при финансовой поддержке благодетелей (их имена да будут вписаны Господом в Книгу Жизни) отреставрировать этот храм, оставшийся после музейных работников в самом плачевном состоянии. Особую радость доставило братии и местным жителям то, что храм был возвращён Церкви ровно на свой трёхсотлетний юбилей. Теперь в нём ведутся ежедневные Богослужения и совершается Литургия.

Также в 2002 г. стало возможным создать проект по строительству полноценного монастырского комплекса с трапезной, игуменским и административным корпусами. К осени 2003 г. было завершено возведение благоустроенного двухэтажного братского корпуса, территория обители была обнесена каменным забором, отреставрирован купол и вся верхняя часть Иоанно - Богословского Собора.

За лето 2004 г. стараниями Владыки Варсонофия при финансовой поддержке Правительства Республики Мордовия и его Главы Меркушкина Н. И. удалось полностью отреставрировать фасады и заменить всю кровлю на территории храмового комплекса монастыря. К осени 2004 г. будут закончены все внутренние отделочные работы в храме иконы Божьей Матери «Знамение», в планах на 2006 г. - строительство гостиницы для паломников.

Отличительной особенностью нашей обители является строго Уставное храмовое Богослужение, монастырские священники исправно и по Уставу совершают все необходимые для местного населения Церковные Таинства, а также пастырским словом помогают приходящим в обитель людям решать насущные вопросы духовной жизни. По воскресным дням утром совершается молебен с акафистом и водосвятием перед местночтимой иконой Божьей Матери "Неупиваемая Чаша" о страждущих пьянством и наркоманией.

В настоящий момент в братии монастыря состоит двадцать человек, ещё несколько послушников находятся на испытательном сроке. Помимо игумена Лазаря, самыми известными насельниками обители являются схиархимандрит Питирим (Перегудов), воспитанник Свято - Успенской Почаевской Лавры, старец строгой монашеской жизни, и Духовник монастыря схиигумен Феофан (Даньков), который несёт подвиг духовного окормления не только братии, но и приезжающих в монастырь многочисленных паломников из всех уголков Российской Федерации.

По мере обустройства монашеской жизни Иоанно - Богословский Макаровский мужской монастырь под небесным покровом Апостола Иоанна Богослова будет, даст Бог, занимать всё более возрастающее значение в духовной жизни столицы Мордовии, в особенности в области миссионерско - просветительской и антисектантской деятельностей.

Иоанно - Богословский мужской монастырь
430910, Мордовия, г. Саранск,
с. Макаровка, ул. Нагорная 35,
тел. (8-8342) 257114

К схиархимандриту Феофану (Данькову) в Макаровский монастырь под Саранском люди едут за духовным советом и исцелением.

Раннее утро. Свежесть, чистота. Тишина. Хрустит снежок под ногами - в Иоанно-Богословском Макаровском мужском монастыре в Саранске мы идем в синих сумерках к келье схиархимандрита Феофана (Данькова). В душе перед встречей со старцем - волнение, трепет, надежда. Найдем ли мы здесь то, что ищем? Исцеления души и тела, совета, утешения в скорбях.

Отец Феофан - духовник Макаровского монастыря, уже много лет служит молебен за болящих (отчитку от злых духов). Потом выслушивает страждущих, помазывает их освященным маслом и окропляет святой водой. За исцелением к нему давно уже потянулся поток людей - сначала в те места, где он служил раньше, а теперь в пригородную Макаровку летом ежедневно приезжает из разных городов по нескольку автобусов, да еще приходят местные - порой собирается до пятисот человек.

К нему иногда едут, как к любым врачам. Одна паломница ехала в Макаровский монастырь и спросила у таксиста: «А вы у отца Феофана бываете?» - «Конечно. Вот упал, что-то с рукой - скорей к батюшке полечиться».

Мы прибыли не в приемный день, по благословению, это дает надежду пообщаться с отцом Феофаном, ведь в свои приемные дни он окружен людьми. Подходим к его келье. Одна из нас читает молитву: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас». Дверь отворяется, нас впускают. Правый угол центральной комнатки, она же и кухня, сплошь завешен иконами. Притягивают взгляд прекрасные портреты святых Страстотерпцев Царя Николая и Царицы Александры.

Седовласый батюшка благословляет каждую, и мы идем вместе с ним на полунощницу и Литургию в Михаило-Архангельскую церковь. Впереди нас бодро бежит монастырский кот.

В полутемном храме горят свечи. Пишем записки. Кроме нескольких священников, монахов и нашей маленькой группы никого нет. Некоторые из нашей группы сюда приехали не в первый раз, и монахиня за свечным ящиком встретила их как родных. Хорошо молиться в тишине полупустого монастырского храма, тихонько подпевая так замечательно звучащему мужскому хору.

К началу Литургии появилось еще несколько паломниц из Москвы. На чтении Евангелия и жития святого Парфения перед Причастием в углу храма послышались сдавленное рычание и хрип. «Бесноватая, она здесь живет», - просто пояснил кто-то. А где ей еще и быть, как не при храме. Любопытство заставило заглянуть за колонну. Женщина в длинной юбке и платке у стены усердно клала земные поклоны.

Как наполняется и умиротворяется душа на Литургии! Почему мы не ходим в храм на службы каждый день?

Хорошо молиться в монастыре, покойно. Это особый мир, кусочек неба на земле. Здесь утихает душевная боль, смягчаются скорби, залечиваются раны. Монастыри несут на себе отблеск божественной красоты, и Макаровский монастырь, иначе называемый еще Макаровским погостом, - не исключение. Это один из красивейших монастырей Святой Руси. Он стоит на высоком правом берегу Каменки. Главный храм в честь святого Апостола Иоанна Богослова - мощное сооружение, парящее в небе, господствует над местностью. Среди высоких деревьев стоят деревянные храмы, чем-то напоминая монастырь Царственных Страстотерпцев на Ганиной Яме. В храмах по очереди идут службы. По словам автора книги «Монастыри Мордовии» С.Б. Бахмустова, «неведомые мастера в бедной провинции создали кусочек Первопрестольной. Ни в Саранске, ни во всей Мордовии за все минувшие века не было сооружено ничего, что сравнялось бы в строгости, классичности, тонкости и красоте с Макаровским погостом».

На монастырской территории кругом - деревья, зелень летом, выложенные узорчатыми плитами дорожки, изящные беседки для отдыха, зеркальный монастырский пруд. Недалеко на высоком берегу построен Никольский скит. С дорожки вокруг храма в честь Святителя Николая сквозь крону деревьев открывается великолепный вид на домики на низком левом берегу реки, холмы, рощицы, дальние леса. Монастырь притягивает и соразмерностью, красотой усадебно-храмового ансамбля и благодатной молитвенной тишиной. Много трудов для восстановления сей дивной монашеской обители положил Митрополит Саранский и Мордовский Варсонофий, он постоянно заботится о ней.

После службы отец Феофан предложил нам с ним помолиться. Обрадованные, мы быстро написали записочки, передали батюшке и встали на колени, как он велел, «кучно», тесно прижавшись друг к другу. Старец долго читал тихим голосом молитвы, несколько раз называя наши имена. Из глаз неудержимым потоком текли слезы, рядом тоже всхлипывали. Как хочется очиститься от «всякия скверны»!

Потом батюшка выслушал всех по очереди, ответил на вопросы, помазал и окропил больные места. Что он кому говорил, останется тайной. Но могу сказать, что на вопрос о посетившей скорби он утешает: «Многими скорбями мы должны войти в Царствие Божие».

Страх, который был перед встречей, ушел. Отец Феофан - простой, приветливый, доступный, от него исходит доброта. По крайней мере, таким он мне показался. Хотя известно, что некоторым он назначает епитимии, не очень распространенные в современной церковной практике. Если человек не выполняет положенное ему правило, то батюшка исполняет его сам, чем быстро устыжает ленивого.

Сейчас отец Феофан уже почти не лечит «копием». Сказываются возраст и боли в руке. Но для нас он сделал исключение… Не буду говорить с восклицательными знаками, но после этого почувствовала какое-то облегчение, легкость во всем теле.

Потом отец Феофан, хотя и был очень уставшим - он недавно перенес операцию - ответил на вопросы. Таков его характер: он не отказывает в просьбе ни одному человеку, даже если падает от усталости. В храм он идет сам, а после молебнов за болящих его иногда под руки ведут назад.

- Отец Феофан, благословите на интервью.

Благословляю. Но говорить я не умею.

- Тем не менее, расскажите о себе. Где вы родились, кто ваши родители, были ли они верующими?

Родился я в июне 1935 года в селе Орловка Пензенской губернии в крестьянской семье, в миру Владимир Федорович Даньков. Отец - коммунист, в Отечественную войну погиб на фронте. А мама была верующей. Воспитывала нас, детей, с детства в вере, водила меня маленького в церковь. Брат как-то все это недопонимал, а я был убежден, что Бог есть. И уже не мог жить безбожно.

Меня недолюбливали за это, смеялись, говорили, что я ненормальный, а мне это не нравилось, я скорбел, унывал, что все против меня. А это плохо, не надо унывать. Надо все терпеть. У нас был сосед - старец отец Григорий, который откуда-то пришел и поселился у соседки. Меня отец Григорий полюбил. Он укрепил мою веру, научил крест носить.

- Это ваш первый духовный наставник. Каким он был?

Отец Григорий был человеком очень духовным, все видел, каждого человека. К нему народ шел отовсюду. А потом стали его преследовать коммунисты-безбожники. Председатель колхоза вызвал его: «Ты чего там проповедуешь?». Отец Григорий зашел в правление, шапку снял. Они удивляются: «Дед, ты чего шапку снимаешь, в церкву, что ли, пришел?» - «А вон у вас правители на портретах без шапки, а вы все в шапках». Показывают ему на Ленина: «А это кто?» - «Да я не знаю, может, сам сатана». - «Поедешь в район!» Несколько раз так его возили. На телегу посадят и за тридцать километров старого человека повезут в район. Там его спрашивают: «Это говорил?» - «Говорил». - «А это говорил?» - «Говорил». Нашелся человек понимающий, сказал тем, кто его привез: «Если он так еще будет проповедовать, вы его хоть иголкой заколите, а ко мне больше не привозите». И повезли назад.

В селе коммунистам отец Григорий был как кость в горле. Решили выселить и его, и его хозяйку. Собрали собрание, клеветали на них, говорили-говорили, а одна встала и сказала: «Вы ее выгоняете, а у нее в семье двое головы положили - сын и муж погибли на фронте». Все замолчали и оставили их в покое.

Когда я подрос, пошел работать: пахал в колхозе, пас стадо, работал плотником. Ушел в армию. Там верующему человеку было нелегко, но Господь чудесным образом вывел меня оттуда. Когда я вернулся, пошел работать в церковь в селе Башмаково. Алтарником служил двадцать лет. В 1977 году в селе Журавки меня рукоположили в священника. Это было брежневское время. В церковь тогда не ходи, даже близко не подходи - работу потеряешь. Староста меня там преследовала за то, что я крестил людей. Я переживал.

Четыре года я там пробыл и на другой приход ушел, в село Каменный Брод. Там крести, венчай, сколько хочешь! Ко мне народ повалил! Я многих покрестил, повенчал, даже коммунисты иногда тайно крестились и венчались.

В Каменном Броде церковь небольшая, но знаменитая: Царь Иван Грозный ее строил, когда шел походом на Казань. Я понимаю так, что он великий Царь. Как он переживал, как он заботился о своем государстве! Пошел на казанцев и там освободил всех русских пленных и окрестил Казань. И сейчас там есть татары крещеные. Он Россию сделал сильным царством.

Когда я перешел служить в Каменный Брод, служащий там священник отец Никифор сказал людям: «Вон иеромонах Феодосий, теперь к нему обращайтесь». Отец Никифор проводил отчитку по требнику от злых духов. Но он стал старым, ослаб, ослеп и перепоручил это дело мне. Тогда я только принял монашество с именем Феодосий. По благословению нашего Епископа ездил в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, и там старец архимандрит Кирилл (Павлов) меня благословил на монашество и дал на постриг свои мантию, клобук, ризу, ремень. Двенадцать лет я в этом храме в Каменном Броде прослужил.

Когда открылся Санаксарский Рождество-Богородичный монастырь, я ушел туда в число братии. В то время туда пришел по благословению наместника монастыря архимандрита Варнавы ныне почивший схиархимандрит Питирим (Перегудов). Он говорил: «Матерь Божия меня благословила восстанавливать эту пустыньку». Отец Питирим был духовником Санаксарского монастыря, духовным отцом почившего схиигумена Иеронима и моим духовником. Мы с отцом Питиримом дружили давно. Он раньше служил в Свято-Успенской Почаевской Лавре. Я ездил к нему в Почаев, и он возил меня в Киево-Печерскую Лавру. Когда при хрущевских гонениях на Церковь Лавру закрыли и всех монахов разогнали, отец Питирим уехал служить в Моршанск, я и туда к нему ездил. Хрущева сняли, Лавру открыли, и отец Питирим вернулся в Почаев.

Два года я пробыл в Санаксарах. Там меня постригли в схиму с именем Феофан.

А потом Митрополит Саранский и Мордовский Варсонофий направил меня в Чуфарово восстанавливать Свято-Троицкий монастырь. В советское время в том монастыре сделали лагерь ГУЛАГа и туда ссылали верующих. Особенно священства там много было. Их там мучили. Зимой в сарай загонят человек сто и закроют, через неделю вытаскивают трупы. Потом одно время там находилось училище. Мы - несколько священников и дьякон - приехали в Чуфарово Великим постом в феврале: холодно, снегу везде навалено, негде голову приклонить - монастырь весь разрушен, церковь смели с лица земли. Стали потихоньку монастырь восстанавливать. Я служил молебны в Саранске, пожертвования отдавал наместнику, он приобретал для монастыря кирпич, доски. Сделали церковь из бывшей пекарни, корпуса начали строить. Восстановили монастырь. Какая радость была! Сейчас там еще строят собор, какой был раньше.

После этого я перешел в Макаровский Иоанно-Богословский мужской монастырь.

- Отец Феофан, кто исцеляется на ваших молебнах?

Кто с верой приходит, тому подается здоровье.

- А много случаев исцелений?

Бывают. Одна женщина подошла: «Меня посылают на операцию». Помолились, я ее помазал святым маслом, окропил святой водой. Она потом приехала: «Я пошла к врачам, а мне сказали: «У тебя нет ничего».

- К вам приезжают толпы народа. Вас это утомляет?

Нет, мне хорошо, меня радует, что люди ищут исцеления и помощи у Господа, в Церкви.

- Отец Феофан, как часто надо причащаться?

Причащаться надо чаще, каждую неделю и на двунадесятые праздники. Я часто причащаюсь. Как приезжают ко мне полечиться, перед этим всегда причащаюсь. После Причастия высокое давление у меня приходит в норму. И после земных поклонов падает давление, хотя вроде должно быть наоборот.

Почему сейчас так много люди болеют? Сейчас многие люди мучаются, тяжко страдают от многих болезней долгие годы.

За грехи. Вступает он в брак - жену надо, детей не надо, делают аборты. Это грех, вопиющий к небу об отмщении за него. У нас почти все население в этом грехе повинно. В царской России женился - вот тебе жена, живут, заводят детей, и все вырастают способные, здоровые, богоугодные. А сейчас мужик женился и запил, ему ничего не надо, жена корми его. Может быть, десять процентов от всего населения живут порядочно, а может, и этого нет. Вступают в беззаконные сожительства, детей воспитывают безбожно, дети растут непослушные. В царской России, если во всем городе и разойдется, то только одна семья. А сейчас очень много разводятся. Когда нет веры в Бога, живи, как хочешь. Погрешим - и больше ничего. Погрешим и за это получаем. Должна быть крепкая Православная семья, без этого Россия погибнет.

Мы отвратились от Бога, пошли ложным путем и получаем наказание за это.

Сейчас мало богатых людей, которые помогают другим. Но есть порядочные бизнесмены, они работают честно, с Богом, и у них все получается. А кто работает нечестно, без веры, у него ничего не выходит. Ко мне один такой пришел: «Батюшка, я организовал предприятие, а меня выгнали». - «А ты Богу веруешь, в церковь ходишь?» - «Нет». Я знаю одного, у него ферма, закупил триста коров, обрабатывает десять тысяч гектаров земли, и у него все в порядке, коровы у него чистые. Он меня приглашает молебен отслужить, освятить, сам в церковь ходит. А в других хозяйствах, я посмотрел, коровы привязаны, по уши в навозе, во дворе темно. У меня душа болит за это.

- Отец Феофан, у вас в келье на видном месте висят портреты Царственных Мучеников.

Господь сподобил меня в монастыре на Ганиной Яме побыть, послужить там.

Господь нас карает за то, что произошло цареубийство. Почему Гитлер на нас восстал? Бог послал его как бич на Россию. Кто покаялся на фронте, кто омылся кровью - Господь их помиловал. Но один покаялся как правый разбойник, а другой поступил как левый, который злословил Спасителя: «если Ты Христос, спаси Себя и нас» (Лк., 23,39). Тот и на фронте ничего не получил для своей души. Надо нам всем Царственным Страстотерпцам молиться. Тогда, Бог даст, Россия воссияет.

г. Саранск - г. Самара.

Этот монастырь Саранска можно назвать одновременно и старым и молодым. Суть в том, что в зачаточном виде он просуществовал 200 лет, потом исчез и только в наши дни наконец превратился в настоящую обитель. Имеется в виду Макаровский погост, признанный памятником культуры, истории и архитектуры Российского значения. Прежнюю историю погоста можно и не считать строго монастырской, но уж очень странный культурно-духовный очаг возгорелся в пригородной Макаровке. Официально погост признавался приходским храмом. В справочнике «Церкви, причты и приходы Пензенской епархии» говорилось, что село Макаровка входило в первый благочиннический округ Саранского уезда, что в нем стоял каменный холодный храм во имя Иоанна Богослова (при котором имелась теплая Михайло-Архангельская церковь), и что приход состоял из самого села и деревень Луховки, Куликовки и Солдатского - всего 1697 душ мужского пола и 1797 - женского. Однако не были Макаровские храмы обычными приходскими. Справочник не учел еще одной церкви - Знаменской, и совсем ничего не сказал о том, что в Михайло-Архангельском храме служба для прихожан не велась, как, впрочем, и в Знаменском: обе эти церкви являлись домовыми, потому что они совмещались с двумя богадельнями, женской и мужской. Кроме того, хозяевами всего погоста почти до самого XX века считались не прихожане, а помещики Полянские, построившие весь комплекс для себя и лишь допустившие верующих в свой «домашний монастырь». Приходским погост стал тогда, когда Полянские окончательно покинули наши края и продали имение нескольким владельцам.

Паритетные владельческие признаки появились с середины 19 столетия, с того, что хозяева Макаровки признали права епархии на храмы. Помещики по-прежнему оплачивали труд причта, брали на себя расходы по ремонту храмов и содержанию стариков в богадельнях, но часть прав и расходов легли на верующих.

Так, в 1866 году Александр Александрович Полянский получил официальную благодарность Пензы за пожертвование 570 рублей на ремонт Иоанно-Богословской церкви. Последнее крупное обновление храмов состоялось в 1882 году, когда вдова А. А. Полянского Антония Федоровна, лютеранка по вере, прибыла ненадолго из Вены в Макаровку, ревизовала финансовое и хозяйственное положение имения и пожертвовала громадную сумму в 4000 рублей на обновление иконостаса холодной церкви.

В общих чертах история погоста сложилась следующим образом. Разветвленная семья Полянских занимала в Москве важные государственные должности. Думный дьяк Данила Леонтьевич Полянский в конце XVII - начале XVIII столетия выполнял ответственные поручения Петра Первого, в том числе вел розыск о злоупотреблениях сибирских воевод; до того он служил в Тайном приказе, под рукой царя Алексея Михайловича. Его брат Еремей Леонтьевич Полянский начинал подьячим приказа Большого Дворца, занимался поиском руд в Сибири, бывал с поручениями в Понизовых городах, служил в Рейтарском, Иноземном, Разрядном приказах. Полянские были влиятельными людьми, поэтому вокруг них сложились легенды, оказавшиеся достаточно стойкими. Макара Полянского, например, считали управителем Казанского края, хотя на самом деле он служил в Приказе Казанского дворца; он же прослыл личным секретарем Петра Великого, хотя ими были Е. И. Украинцев (владевший, кстати, немалыми имениями в нашем крае) и А. В. Макаров. Макар Артьемьевич Полянский с 1660 года служил в Сыскном приказе, много ездил по стране, а карьеру закончил подьячим средней руки в учреждении, руководившем территорией Понизовых городов - Приказе Казанского дворца.

В отставку он вышел в 1700 году, окончательно переехал в Саранск, в имения отца Артемия Емельяновича, долгие годы служившего подьячим в Саранской приказной избе.

Строительство в имении началось немедленно. Одновременно создавался жилой дом («замок», как его называли люди) и поблизости от него две церкви. Небольшая каменная церковь во имя Михаила Архангела ставилась вовсе не для крестьян, а для семьи помещика. Строилась он по редкому типу «под колокола», когда восьмерик над четвериком образовывал не главу, а колокольню. Верхнего света, таким образом, в церкви не предусматривалось, зато отопление ее многого не стоило. В 1704 году завершилось строительство большого храма во имя Иоанна Богослова, который и стал на долгие два столетия семейным святилищем Полянских. В освободившейся Михайло-Архангельской церкви Макар Артемьевич разместил мужскую богадельню, предварительно увеличив строение трапезной и спальным помещением. «При оной теплой церкви,- писал в 1803 году А. И. Полянский в одном из своих прошений,- в имеющейся большой трапезе, разделенной каменной же стеной на два покоя... в которые назад близ ста лет предками моими... устроена ими бысть одному покою - обыкновенной церковной трапезе, другому же покою для больничной богадельни... на десять человек мужеска пола». Несмотря на благоприятные условия для развития, Макаровская богадельня в настоящий монастырь не развилась,- этого, очевидно, не захотели владельцы, ибо утверждение обители неминуемо повлекло бы отчуждение построек и части земель, потребных на ее содержание. А так Полянские лично держали призренческий дом, компенсируя перед Богом свои земные прегрешения.

Макаровский погост они пестовали с любовью. Иоанно-Богословская церковь, кроме прочего, замышлялась и как фамильная усыпальница, для чего ее поставили на мощ-ную подклеть, вросшую в землю. М. А Полянский, умерший 5 февраля ст. ст. в 1710 году, нашел свое упокоение именно там, в полуподвале, превращенном в склеп. Во второй половине XVIII века Полянские в основном завершили формирование погоста и по монастырскому обычаю обнесли его стеной, поставив по углам на восточной стороне две башни. Колокольню специалисты датируют началом того же XVIII столетия (первые два яруса) и пост петровской эпохой (третий и четвертый ярусы). Честь завершения комплекса принадлежала Александру Ивановичу Полянскому, жившему в царствование Екатерины II, Павла и Александра I. Широкий размах инициатив проистекал из его бурной предпринимательской деятельности: он открыл в имениях несколько фабрик и мастерских, приносивших немалый доход. Воспользовавшись указом о вольностях дворянских, А. И. Полянский в 1765 году покинул армию, приехал в отцовское имение и энергично взялся за переустройство хозяйства. При нем количество крепостных приумножилось на 450 душ, площадь запашки он тоже увеличил на треть, завел новые сорта овса, проса,- словом, проявил себя как передовой хозяин.

В 1763 году владелец в пару мужской богадельне построил такую же женскую, но без церкви. В 1780-е годы в Макаровке были возведены два флигеля для дворовых, скотный двор, управительский дом, пять каменных риг, три моста через речки, отремонтирован барский дом, заново расписан иконостас, а на колокольне установлены часы. В 1803 году он испросил разрешение на пристройку к ней храма Знамения, тем самым «свершив милосердие, не законченное предками». Женская община тоже рассчитывалась человек на десять. Получив соответствующее дозволение от духовных властей, Полянский дополнил богадельню Знаменской церковью, скопированной с очертаний Михайло-Архангельской, и тем самым достиг иллюзии одновременности и комплексности замысла всего ансамбля в целом. В хорошем вкусе Полянским отказать нельзя!

В таком виде Макаровский погост пришел к XX веку.

После отъезда А. Ф. Полянской за границу погост окончательно перешел в ведение прихода, а после продажи имения подполковнику Григорию Петровичу Теплякову весь Иоанно-Богословский ансамбль был выключен из границ усадьбы. Но тогда наступили трудные времена для богаделен: крестьянская община оказалась неспособной содержать приют для престарелых на прежнем уровне, а Тепляков с самого начала выказал мало заинтересованности в благотворительности. Ближе к революции богоугодное заведение уже едва теплилось, а затем и совсем истончилось и сошло на нет, ибо у новой власти до призрения обиженных судьбой руки не доходили, вся страна ходила в обиженных. Существовать за счет благотворителей богадельни тоже не могли за отсутствием таковых: богатые люди частью разбежались, частью сгорели в горниле классовой борьбы.

В 1927 году был вскрыт склеп Макара Полянского, еще раньше тяжкие увечья были нанесены «замку» и хозяйственным постройкам. Потом пришел черед погоста. В 1941 году предполагалось разместить на погосте и в селе стрелковый полк, потом эвакуированную швейную фабрику, промкомбинат... В 1946 году верующим вернули Иоанно-Богословскую церковь, а в 1961 году ее снова отобрали. С 1969 года в Макаровке начались восстановительные работы, а в 1987 году жители села при содействии верующих Луховки, Куликовки и Солдатского через патриарха Пимена сумели вытребовать Иоанно-Богословский храм и колокольню в ведение прихода. Настоятелем в Иоанно-Богословский храм был назначен протоиерей Георгий Сакович. В 1991 году открывшейся Саранской епархии была передана Знаменская церковь, а в 1996 году - Михайло-Архангельская. Бывший «замок» Полянских стал епархиальным управлением. Таким образом, за десять лет погост поэтапно перешел к подлинному хозяину - православному народу, а в 1994 году он наконец-то превратился в настоящую обитель: по благословению патриарха Алексия Второго и по решению архиепископа Саранского и Мордовского Варсонофия в Макаровке открылся мужской Иоанно-Богословский монастырь. Таким образом, мужское иночество в городе воскресло. Наместником монастыря стал протоиерей Максим Чеботарёв (в монашестве Владимир).

Усадебно-храмовый ансамбль в Макаровке по праву признан интереснейшей архитектурной приметой Мордовии. Сама постановка памятника на учет и его регистрация вылилась в непростую историю. Вплоть до конца 1940-х годов на погост никто не обращал особого внимания. В первых реестрах, например, в Постановлении Совета Министров РСФСР от 22 мая 1947 года «Об охране памятников архитектуры», ни слова не говорилось о Мордовии, будто на нашей земле никогда не водилось замечательных зданий и сооружений. Ровно через год в «Дополнительном списке памятников архитектуры, подлежащих государственной охране» появились три наших объекта - Иоанно-Богословская церковь в Саранске, Санаксарский монастырь и Макаровский погост. Таковым был результат первоначального обследования старинных зданий в республике; немаловажным являлся и тот факт, что два памятника из трех, Макаровка и церковь в Саранске оказались в руках верующих. С тех пор изучение местного зодческого наследия продвинулось достаточно далеко, а Макаровка всегда привлекала особо пристальное внимание общественности, потому что из пригорода Саранска она практически превратилась в окраину и потому еще, что архитектурно-эстетические достоинства ансамбля необычайно высоки. Значение погоста как памятника архитектуры не оспаривалось даже самыми яростными атеистами, ибо глупо отрицать очевидное для всех.

Полянские не были совершенно оригинальны, обогащая облик имения группой церковных зданий. Помещики той поры строительство приходских храмов считали почетной обязанностью, но в массе своей крупные землевла-дельцы ограничивались типичными сельскими деревянными святилищами, отделенными от усадеб. Иногда поместные дворяне обзаводились домовыми церквями, но широкого распространения подобная традиция в провинции не получила. Однако в Макаровке все обстояло иначе. Полянские не стали копировать московские образцы, они создали свой, глубоко оригинальный ансамбль. Типовым было только одно - помещик отделил усадьбу от села, отведя крестьянским улицам место на низком левом берегу Каменки, а свой дом и погост поставил на высоком правом берегу. Широкий вид на Саранск Полянский не позволил загородить, и вплоть до середины 1980-х годов погост сохранял прекрасный обзор с западной стороны, пока все поле не было застроено особняками. Пространство за домом до большого пруда на Каменке у Полянских занимал парк, отличавшийся некогда репрезентативностью и ухоженностью, севернее его располагались хозяйственные постройки, южнее - погост. Как итог двухсотлетней работы над ландшафтом, в Макаровке возникло нечто совершенно неповторимое, чему в Мордовии трудно подыскать достойные аналоги.

Основной эффект создается сочетанием простого и сложного, причем в простом ощущается дугой узел сложных расчетов зодчих, а в сложном - их непосредственность. В облике зданий преобладает башнеобразность, и это понятно, если вспомнить, что дефицит высотных доминант превращал местность, где рождалась Макаровка, в среду унылую и скучную. Колокольню сам Бог велел тянуть вверх, но и храм Иоанна Богослова строился как башня, и высотные его отметки превышали параметры звонной башни. Главная церковь погоста счастливо избегла утяжеления пристроями и придельными храмами, она сохранила чистоту замысла и чеканность идеи, чем заметно отличалась от прочих зданий начала XVIII столетия, многократно перестроенных за минувшие десятилетия. Михайло-Архангельская и Знаменская церкви, решенные в горизонталях, тем не менее тоже выбросили в небо не главы, а звонницы башенного типа. Наконец, две угловые башни, скорее декоративные, чем функциональные, завершили строгую перекличку высотных реплик. В погосте все предусмотрено, вплоть до мелочей, и это покоряет даже не искушенных в искусстве людей. Высота первого яруса колокольни определялась не на глазок- интуицию мастера сверили со строгой планиметрией. Расчет делался таким образом: стена первого яруса колокольни тянулась до точки, где с вертикалью пересекалась воображаемая линия, проведенная от яблока Иоанно-Богословской церкви через яблоко храма мужской богадельни. Второй ярус звонницы по высоте соответствовал апсидам центрального храма, а верхние восьмерики ставились уже с большей свободой, потому что их идея принадлежала другим авторам. В пропорциях малых церквей тоже можно усмотреть закономерность хотя бы в том, что вертикальными параметрами они сравнивались с карнизом аттикового третьего яруса Иоанно-Богословской церкви. Общая высота угловых башен не превышала габаритов апсид главной церкви, и здесь тоже видна разумность зодчих, создававших не столько крепость, сколько ее имитацию.

Это только некоторые наблюдения над соразмерностью частей ансамбля, но и в первом подходе к анализу архитектуры погоста видны истоки его красоты: без точно выверенной соотнесенности частей комплекса гармония не была бы достигнута, а эстетическая наполненность этого удивительного памятника оказалась бы ущербной. В годы разгула варварского атеизма погост потерял все второстепенные элементы - стену, угловые башни, Знаменскую церковь женской богадельни и Михайло-Архангельскую церковь вместе с мужской богадельней. Оставшись почти в одиночестве, Иоанно-Богословский храм высился на пустыре как былинный исполин, но колокольня смотрелась чужеродным телом, потому что совершенно необъяснимой становилась ее отдаленность от церкви. Реставраторы не просто восстановили разрушенные объекты, они вернули целесообразность устроению погоста, заново пересказали сюжет этой вдохновенной поэмы из камня.

За тридцать лет реставраторам удалось сделать очень многое, в том числе заново отстроить «замок» и утраченные объекты погоста. Процесс восстановления шел бы быстрее, если бы не чехарда с «приспособленческими» проблемами. Разумеется, сначала никто и не планировал возвратить погост верующему народу; из церковно-усадебного ансамбля пытались сделать музей под открытым небом, поэтому засорили территорию разного рода деревенскими постройками (избами кулака, середняка, бедняка, мельницей-ветряком и так далее), благополучно исчезнувшими спустя короткое время. В «замке» пытались открыть ресторан для туристов, парк подлежал реконструкции и перепланировке с целью создать там зону отдыха. Сколько в этих инициативах было полезного и сколько вредного - сейчас сказать трудно, но среди недостатков реставрационного процесса было то, что власти посчитали возможным снести остатки хозяйственного комплекса XVIII-XIX веков, зато добросовестно курировали воссоздание главной приманки для туристов - храмового ансамбля, самого яркого архитектурного оазиса Саранска и его окрестностей.

Два храма по времени возведения оказались почти ровесниками. Михаило-Архангельскую церковь освятили в 1702 году, Иоанно-Богословскую - в 1704-м. Но это не означало, что большой храм Макар Полянский заложил позже маленького; вероятнее другое - главный объект начался постройкой раньше, а затем владелец решил дополнить холодную церковь теплой. Масштаб и сложность кладки двух этих церквей несопоставимы, Михайло-Архангельская для каменщиков была просто забавой, поэтому ее и сложили очень быстро. А вот Иоанно-Богословская церковь, для которой требовались фигурные кирпичи десятков, если не сотен разновидностей, потребовала от строителей огромного кропотливого труда. Полянский, участвовавший в возведении крепости на Самаре в 1689 году и имевший некоторый строительный опыт, вряд ли сразу вообразил себе весь погост. Он нашел удобное место для большого храма и поставил его так, чтобы село осталось от него на востоке, за ручьем. При этом Макар Артемьевич не собирался уравнивать храм в правах с усадебным дворцом, поэтому церковь оказалась отодвинутой от оси «замка» метров на сто. Вдохновившись собственной зодческой смелостью, Полянский объединил обе церкви общей изолированной площадкой, обнесенной стеной, и по монастырскому обычаю на западной стороне наметил место для святых врат и колокольни. В Саранске нечто подобное появилось только в конце XVIII столетия, с окончанием строительства Петропавловского монастыря. Макаровка располагалась в непосредственной близости от черты, но со стороны поля, где хоромы защитой никак служить не могли. Значит, задуманный Полянским погост одновременно должен был выполнять три роли - крепости, святилища и «сполошного» пункта. Отсюда и некоторые особенности архитектуры зданий. Идея поставить колокольню появилась сравнительно поздно, вначале Макар Полянский хотел ограничиться зимней церковью «под колокола», со звонницей вместо главы. Тут тебе и благолепие, и возможность поднять колокольный «сполох», тревогу в случае прихода нежданных гостей. Подклеть Иоанно-Богословской церкви, достаточно внушительная, чтобы вместить много людей, ставилась очень прочно, с мощными стенами, прорезанными небольшими оконцами над самой землей. Железная входная дверь в подклеть прикрывалась крыльцом, которое не позволяло осаждающим воспользоваться бревном-тараном. Зато у самих осажденных оставался хороший обзор из окон, забранных толстыми решетками: круговой обстрел значил очень много. После перестроек второй половины XIX столе-тия оборонительные элементы храма несколько потускнели, но и сегодня, изучая особенности конструкции Иоанно-Богословской церкви, нельзя не предположить существование неких тактических планов, подвигнувших первого владельца на замысел храма-башни. В старину люди говорили, что Полянские долго держали в подклети арсенал, а после - часть своего архива. В целом М. А. Полянский формировал ансамбль, способный наглядно продемонстрировать престиж владельца. И он своего достиг, потому что даже крепость в Саранске, не смотря на свои внушительные размеры, меркла по сравнению с погостом и макаровской усадьбой.

Иоанно-Богословский храм, господствующий над местностью, сразу проектировался как сооружение доминантное, и в нем все подчинялось этой задаче. Основную часть здания составлял стройный четверик, лишенный приделов и завершенный шатровым перекрытием; на шатер неизвестные зодчие поставили один на другой два восьмерика - световой барабан и главку, увенчанную луковицей с крестом. В результате получилось нечто среднее между башней и церковью, при этом зодчие позаботились о том, чтобы незаметно, но эффектно скрасить однообразие конструкции. Во-первых, авторы этого выдающегося здания ушли от квадрата и заложили храм в виде несколько вытянутого прямоугольника: на восточном фасаде умещались в ряд три окна, на южном и северном - по четыре. Однако асимметрия не повлияла на ключевое значение парадного западного фасада с входной дверью, прорубленной над подклетью, и с крыльцом, имевшим большие размеры и фигурные формы. Чтобы сдержать излишнюю легкость уносящейся ввысь узкой стены, зодчие на западном фасаде убрали крупные окна первого света, подчеркнув таким образом фундаментальность и прочность сооружения. Второй и третий свет имели то же самое архитектурное оформление, как и окна на остальных фасадах.

Общее осмысление всего здания сводилось к двум задачам - следовало «выбросить» храм в небо и в то же время удержать его на земле. С подобными проблемами сталкивались все зодчие, бравшиеся за возведение церквей, но из многочисленных и проверенных практикой методов в каждом конкретном случае архитекторы избирали наиболее приемлемые. Самыми распространенными приемами были следующие: чтобы зрительно увеличить высоту здания, его фасады членились по высоте на части пилястрами или полуколоннами, а чтобы удержать строение у земли, оно делилось по горизонтали карнизами. Именно это и применили авторы Иоанно-Богословского храма. При помощи ордерной системы они разбили западный фасад на три вертикальных сектора (интерколюмния), а северный и южный - на четыре. Каждому интерколюмнию соответствовало окно, а так как по горизонтали плоскость стен разбивалась на три части, то в каждом интерколюмнии имелось по три окна, расположенных одно над другим. Но это - решение стандартное. Нестандартным было то, что зодчие, спланировавшие три яруса храма, сохранили одинаковую ширину ярусов и варьировали только их высоту, причем разность высот на первый взгляд не очень и заметна. Над вросшей в землю подклетью (пандусом) был поставлен достаточно массивный первый ярус, высоте которого соответствовали апсиды; второй ярус словно бы сжался по сравнению с первым, а третий оказался совсем небольшим, он выполнял функции аттика. По-разному оформлялись и окна ярусов: на первом они украшались наличниками (сандриками) арочными, на втором треугольными фронтонами, а вот окна третьего яруса имели вид восьмиугольников, что лишний раз подчеркивало античность завершения четверика. В декор стен входили гермовидные обрамления оконных проемов, сложные и глубокие карнизы, поребрики и еще множество элементов, исполнение которых было по силам только каменщикам высокого класса. Таких мастеров у нас тогда еще не было, Макар Полянский скорее всего нашел специалистов в краях далеких, как, впрочем, и строительный материал он завозил из Казани.

Удивительный все-таки храм поставили неведомые мастера! Они стремились создать сооружение мощное - и создали его; они задумали одухотворить его свободным парением в небе - и добились своего; они решили применить богатый декор, не нарушив целостности композиции - и сделали это. В бедной провинции, жившей убого и страшно, на острие меча, они создали кусочек Первопрестольной, нисколько не нарушив стихийной гармонии еще полудикой природы и робко-тактичного вживания в нее человека. Века прошли с тех пор, многое совершил человек,- но ни в Саранске, ни во всей Мордовии за все минувшие времена не было сооружено ничего, что сравнялось бы в строгости, классичности, тонкости и красоте с Макаровским погостом. Ансамбли других монастырей епархии складывались тоже оригинально, каждый из них достоин самого внимательного рассмотрения и изучения, но в случае с Макаровкой мы сталкиваемся с особым подходом к планировке пространственно-архитектурных отношений. Очень строго, например, создавался комплекс Краснослободского Спасо-Преображенского монастыря, но замысел там не был доведен до логического конца, а Полянские полтора столетия пестовали свой погост, ни на йоту не изменив первоначальному замыслу.

Почтение к предку-основателю просматривалось даже в том, что вторая богадельня с храмом была скопирована с Михайло-Архангельской церкви, хотя мода на подобный стиль к тому времени безвозвратно прошла. Хороший вкус дороже моды, и владельцы Макаровки понимали, что поставив внутри ограды здание в стиле петербургского барокко или классицизма, они нанесут непоправимый ущерб эстетичности ландшафта и архитектурного комплекса. Переделки XIX столетия коснулись только частностей: черепичное покрытие было заменено железным, шатер на колокольне дополнен куполом и переписаны некоторые фрески в Иоанно-Богословской церкви (в 1882 году, когда менялся весь иконостас, заново вырезанный из дерева инсарским мастером Смолиным и заполненный иконами работы московских изографов).

Большим благом для мордовского монашества было то, что оно получило уже готовый монастырь, доведенный трудами реставраторов до очень приличного состояния. Осталось довершить начатое: восстановить полностью иконостас, фрески, интерьеры богадельных храмов, парк.

✿ ❀✿ ❀✿ ❀✿ ❀ Всем привет! ✿ ❀✿ ❀✿ ❀ ✿ ❀✿ ❀✿ ❀✿ ❀ Всем привет! ✿ ❀✿ ❀✿ ❀

Этот отзыв не только для тех, кто уже пришел в православную веру, но и для тех, кто еще ищет свой путь - Иоанно-Богословский Макаровский мужской монастырь лучшее место для поездки! Никакая Турция, Египет и тому подобные страны не принесут Вашей душе столько тепла, любви, столько сил для жизни, как поездка в этот монастырь!

Куда едем

Едем мы в Мордовию - г. Саранск, добраться до монастыря очень легко! Если едете межгород, то все основные автобусы останавливаются на остановке "д. Луховка" - а там до монастыря буквально 2 шага!! Если же нет, легко добраться и из самого Саранска - автобусы 7, 36, маршрутка 15! Доехать очень легко, даже одному!

Как встречают

Вы когда-нибудь приезжали домой из долгой поездки? Вот так в монастыре встречают - как будто ты сто лет плутал и наконец вернулся домой!

Мы приехали в Саранск и сильно замерзли в поездке - и обогрели и накормили и напоили и самое главное - встретили так душевно!

Где остановится

На территории монастыря есть очень хорошая гостиница - как монастырская для паломников, так и гостиница паломнического центра. Очень комфортно ехать с детьми!

Комплекс

Сам комплекс очень большой - лучше приезжать на неделю, сходить на экскурсию, пожить жизнью монастыря, отдохнуть, посещать службы. Обязательно нужно увидеть:

Иоанно-Богословский собор

Знаменский Храм

Михаило-Архангельский Храм

Ближний скит

Дальнюю пустынь

Домовые Церкви

Источник свт. Николая

Красота монастырской обители просто поражает воображение! Ни одной фотографии не передать всю полноту этого места, где чувствуешь - Господь совсем рядом!