Обретение русской церковью независимости от константинопольского патриарха. Падение византии и русская церковь

История Русской Церкви - история православной церкви на территории исторической Руси.

Современная как церковная, так и светская историография Русской церкви в качестве начальной точки имеет обычно 988 год более традиционная церковная историография возводила историю Церкви в пределах Руси к апостольской эпохе. Достоверные сведения о существованиихристианских общин в Киеве относятся ко второй половине IX века.

Автокефальная церковная организация с центром в Москве с урегулированным каноническим статусом возникла в 1589 году, когда Московский митрополит был признан в достоинстве патриарха как самостоятельныйпредстоятель Московской Церкви, то есть Церкви в северо-восточной части исторической Руси.

История, излагаемая в настоящей статье, есть история современной Русской православной церкви (Московского Патриархата); также, она, до того или иного исторического рубежа, есть история иных религиозных объединенийи течений, с точки зрения принятой в них историографии, например старообрядческих, Украинской православной церкви Киевского патриархата, Украинской автокефальной православной церкви и других.

В составе Константинопольского Патриархата

Распространению христианства на Руси способствовало её соседство с христианской державой - Византийской империей. Известно, что христианская община существовала в Киеве уже во второй половине IX века. Её появление обычно связывают с так называемым Фотиевым крещением Руси в первой половине 860-х годов. Ряд историков предполагает, что первыми крестителями русских могли быть братья Кирилл и Мефодий, отправленные Фотием с миссией в Хазарию. По византийским источникам, с 862/863 существовала «епархия Росия», впоследствии «митрополия Росия». По некоторым источникам, в том же 862 году в Киеве была установлена епископская кафедра: первым епископом, со ссылкой на византийские источники, называется «Архиепископ Алексий, присланный Патриархом Фотием»; достоверных данных о киевских епископах вплоть до конца X века нет.

Согласно агиографической литературе, в 983 году от рук киевских язычников мученически погибли Феодор и Иоанн, почитаемые Русскою церковью как первомученики Российские.

Киевская великая княгиня Ольга в 957 (или 954/5) году приняла крещение в Константинополе. Её внук - князь (каган) Киевский Владимир, согласно летописным рассказам, крестился в Херсонесе Таврическом, получив имя Василий , в честь святого Василия Великого, а также в честь своего восприемника, Ромейского императора Василия. Традиционная историография относит Крещение Руси к 988 году, хотя, по мнению некоторых церковных историков, есть основания полагать 987 более вероятной датой.

Первые пять столетий Русская церковь была одной из митрополий Константинопольского Патриархата. Возглавлявший русскую иерархию Киевский и всея России митрополит назначался Константинопольским Патриархом из греков, но в 1051 году киевский князь Ярослав Мудрый сумел добиться поставления на первосвятительский престол первого русского - митрополита Илариона, одного из самых образованных людей того времени.

Образовывались другие епархии: в Белгороде (ныне селение Белогородка под Киевом), Великом Новгороде,Ростове, Чернигове, Владимире-Волынском, Полоцке, Турове. Епархиальные епископы избирались на местах соответствующими удельными князьями или вече (в Великом Новгороде с середины XII века) - как правило, русские.

Евгений Голубинский, рассуждая о попытках князя Владимира водворить среди своих бояр просвещение на уровне византийских стандартов того времени писал: «Владимир желал и пытался было ввести к нам просвещение, но его попытка осталась безуспешною. После него мы уже не делали никаких попыток и остались без просвещения, при одной грамотности, при одном умении читать.»

С самого начала официального распространения христианства начали учреждаться монастыри: в 1051 году преподобный Антоний Печерский принёс в Киев традицииафонского монашества, основав знаменитый Киево-Печерский монастырь, ставший средоточием духовной жизни древнерусского государства в домонгольский период. Монастыри играли роль религиозно-культурных центров. В них, в частности, велись летописи, донесшие до наших дней сведения о знаменательных исторических событиях; процветали иконопись и искусство книжного писания.

Ввиду упадка значения Киева как политического центра после его разгрома татаро-монголами (1240), в 1299 году Киевский митрополит Максим перенёс свою резиденцию во Владимир-на-Клязьме; в конце 1325 года местопребыванием Киевских митрополитов стала Москва. В период Ордынского господства русское духовенство пользовалось значительными имущественными и иммунитетными привилегиями.

Последним митрополитом в Москве, поставленным в Константинополе, был болгарин Исидор (1437-1441). Представляя Русскую Церковь, а также Антиохийского Патриарха Дорофея I (1435-1452) на Ферраро-Флорентийском Соборе (1438-1445), он подписал 5 июля 1439 года Соборное определение об Унии, принимавшее все новые догматы Римской Церкви. В Константинополе Уния потерпела полный крах уже в 1440, ввиду всеобщего отторжения её населением: Унии придерживались только двор императора и сам Патриарх Константинопольский. Константинопольский собор 1484 года, с участием всех Восточных Патриархов, признал латинян «еретиками второй категории», которые подлежали присоединению к православию через миропомазание.

Разрыв с Константинополем. Начало автокефалии Русской церкви

В 1441 году митрополит Исидор по прибытии в Москву с Флорентийского Собора отслужил литургию, на которой помянул папу римского Евгения IV, а также зачитал документ об Унии. Сразу же после этого по приказу великого князя Василия II (Тёмного) он был взят под стражу, но впоследствии бежал. Великий князь приказал не преследовать Исидора.

Созванный по этому поводу в 1441 году в Москве Собор епископов Восточной Руси (Великого княжества Московского), осудил митрополита Исидора как еретика и отступника и отверг Унию. Московский Собор 1448 г., созванный великим князем Василием, 15 декабря поставил на Русскую митрополию епископа Рязанского Иону без согласования с Константинопольским патриархом-униатом (Константинопольские патриарх и император находились в Унии до взятия турками Константинополя, до 29 мая 1453 года), с титулом «Митрополит Киевский и всея Руси».

15 декабря 1448 года Русская церковь становится автокефальной. После захвата Константинополя турками и уничтожения в нём Унии, общение между русскими и греками было восстановлено. В 1458 году у Московского митрополита Ионы под давлением Римского папы Калликста III польский король Казимир IV отнял русские епархии, находившееся в Литве, и поставил во главе их митрополита-униата Григория. Григорий в 1470 году вышел из унии и был принят в общение православным Константинопольским патриархом. Образовалось две митрополии. Одна из них это Московская, которая являлась автокефальной церковью; и вторая - Киевская, которая являлась частью Константинопольского патриархата.

Начиная с правления Иоанна III, в Русском государстве начала формироваться религиозно-историософская и политическая идеология, согласно которой, вследствиеполитического падения Византии, единственным государственным оплотом вселенского православия становилась Москва, которая получала достоинство Третьего Рима. В несколько модифицированном виде эта идея была формально закреплена в Уложенной Грамоте 1589 года от имени Константинопольского Патриарха Иеремии II. В Русской Церкви в данный период формировался взгляд на русское благочестие как единственное во всём мире неповреждённое и спасительное учение Христа. Христиане иных исповедований не считались таковыми и подлежали перекрещиванию при присоединении к православию (q. v. в статье Латинство). В результате сформировалась специфически московская религиозность с особым упором на внешний ритуал, абсолютную неизменность богослужебных форм, а также то, что некоторые исследователи именуют «бытовым исповедничеством»

Московским княжеством и его духовенством в 1478 году, была ликвидирована юрисдикционная автономия Новгородской епархии.

После обретения независимости Русская Церковь испытала длительный период изоляции: в 1458 году Киевская (Киево-Литовская) Митрополия возвратилась в юрисдикцию Константинопольского Патриахата, а Московская Митрополия с 1470 по 1504 года была сотрясаема ересью жидовствующих, с конца XV века до половиныXVI века не затихала борьба между нестяжателями и иосифлянами. Победа последних была окончательно зафиксирована актами Стоглавого Собора 1551 года. Ряд вероучительных определений Собора носит несерьёзный для Собора характер, возводя в степень догматов мнение о «небритии брады» и «нестрижении усов», о двоеперстии, сугубой (двойной) аллилуйе и др.

Первый патриарший период

В 1589-1593 годах Московские митрополиты получили достоинство Патриархов и формальное признание автокефалии от восточных патриархов. Отличительной чертой управления Московской Церкви по сравнению с прочими патриархатами было отсутствие при Патриархе постоянно действующего собора епископов - Синода, который к тому времени уже сложился как один из органов власти в прочих поместных Церквах.

Основным делом первого патриарха Московского Иова (1589-1605) стало проведение преобразований в Русской церкви, намеченных Соборным уложением 1589 года. Почти все епископские кафедры были повышены в ранге, открылось несколько новых. Иов возвёл в сан четырёх митрополитов, пятерых архиепископов (из шести) и одного епископа на семь задуманных новых епархий. Установил общецерковные праздники некоторым уже признанным ранее святым, канонизировал ряд новых. Патриарх способствовал распространению христианства среди инородцев Сибири, Казанского края, Корельской области (Карелия). В Москве, в целях водворения большего благочиния в низшем духовенстве, было учреждено восемь поповских старост. За отказ признать Лжедмитрия I был лишён кафедры и сослан в Старицкий Успенский монастырь. Патриарший престол занял приспешник Лжедмитрия Игнатий (1605-1606), но сразу после убийства Лжедмитрия был лишён не только патриаршего, но и святительского сана.

Патриарх Гермоген (1606-1612) был выдающимся церковным писателем и проповедником, одним из образованнейших людей своего времени. При нём в Москве было возведено новое здание типографии, установлен печатный станок, печатались книги. Был активным противником поляков, за что заключён в Чудовом монастыре, где и умер от голода.

Наивысшей власти Московские Патриархи достигли при Патриархе Филарете (1619-1634), отце царя Михаила Федоровича. В 1625 году царь издал Несудимую грамоту , по которой суд над всеми церквами, монастырями и крестьянами на церковных и монастырских землях передавался Патриарху, что превращало Патриархат в status in statu . При Филарете было созвано два Земских собора (в 1619 и 1632 гг.), учреждена Тобольская и Сибирская архиепископия, открыта греческая школа для детей, развивалось книгопечатание. В 1619-1630 годы была подготовлена публикация капитального труда - 12-томника Миней месячных.

Преемником Патриарха Филарета царь Михаил и его ближайшее окружение и сам Филарет, избравший своим преемником архимандрита Иоасафа, хотели бы видеть личность менее яркую и менее склонную к политической активности. При патриархе Иосифе (1642-1652) было издано наибольшее (по сравнению с прежними патриаршествами) количество книг - 38 наименований (некоторые из которых выдержали до восьми изданий). Патриарх поддерживал сближение с греческим Востоком иКиевом.

В средине XVII века, при патриархе Никоне в было осуществлено исправление богослужебных книг и иные меры по унификации московской богослужебной практики с греческой. Реформа Патриарха Никона не была принята частью Церкви, вследствие чего произошёл раскол, и возникло старообрядчество. Последние годы патриаршества Никона были ознаменованы конфликтом с царём, приведшим к низложению патриарха в декабре 1666 года.

В патриаршество Иоасафа II (1667-1672) состоялся Большой Московский собор русского и восточного духовенства, проклявший старообрадцев, одновременно предавая их государственному уголовному преследованию. Иоасаф II предпринимал усилия по проведению в жизнь запретов, введённых Московским собором. Вместе с тем, Иоасафу II не хватило энергии для выполнения ряда важнейших решений Московского двора: осталась нереализованной рекомендация собора о повсеместном заведении училищ (школ) и учреждении в России новых епархий (утверждена только одна - Белгородская). Борясь с проникновением западно-европейской манеры в русскую иконопись, патриарх стремился узаконить византийский стиль. При Иоасафе II были возобновлены проповеди в церквах. По его инициативе православные миссионеры действовали на Крайнем Севере (до островов Новой Земли), Дальнем Востоке (до Даурии). На Амуре, недалеко от границы с Цинской империей (Китаем).

Содержанием деятельности патриарха Иоакима (1674-1690) было отстаивание старины, престижа церкви в духовенства. Важнейшим событием его патриаршества было переподченение в ноябре 1685 года Московскому патриархату части автономной Киевской митрополии(Киевская и Черниговская епархии), которая до того находилась в юрисдикции Константинопольского Престола: в 1686 году Константинопольский Патриарх Дионисий с согласия других Восточных Патриархов, послал грамоту, утверждающую постановление митрополита Гедеона Четвертинского во главе Киевской митрополии, присоединённой к Московскому Патриархату; преемники Гедеона Четвертинского, которого на Киевскую митрополию де-факто избрала казацкая старшина во главе с гетманом Самойловичем, канонически подчинялись Московской Патриархии. Стойким противником переподчинения Киевской митрополии был принимавший деятельное участие в русских делах Иерусалимский Патриарх Досифей II (Нотара), считавший такое переподчинение противным канонам. Митрополиту Гедеону Грамотою Московского Патриарха Иоакима был пожалован титул Малыя России митрополит Киевский и Галицкий , а также право преднесения Креста в своей епархии; Киевская кафедра была признана первоначальною в России. Вскоре митрополит Гедеон стал терять данные ему в Москве привилегии: в январе 1688 года у него было отнято право титуловаться митрополитом «Малыя Руси», а в июле из его ведения были изъяты Черниговская епархия и Киево-Печерская лавра, чем был подорван его престиж. В синодальный период Киевские митрополиты превратились в епархиальных архиереев с сохранением митрополичьего титула.

Другим важным событием в патриаршество Иоакима было учреждение Московской Славяно-Греко-Латинской академии.

При Иоакиме неудачей закончилась повторная попытка царя на Соборе 1682 года увеличить количество епархий и ввести митрополичьи округа.

Последний патриарх досинодального периода Адриан (1690-1700) был консерватором и противником реформ царя Петра I; его отношения с молодым царём были напряжёнными. При нём прошло два собора: в 1697 году и в 1698 году.

Синодальный период 1700-1917

По смерти Патриарха Адриана в 1700 году Пётр I воспретил избрание нового патриарха и по прошествии 20 лет учредил Духовную Коллегию, вскоре переименованную в Святейший Синод, который, являясь государственным органом, исполнял функции общецерковного управления с 1721 по январь 1918 года, - с императором (до 2 марта 1917 года) в качестве «крайнего Судии сей Коллегии».

Вплоть до времени Всероссийского Поместного Собора 1917-1918 годов основным внешним (государственно-правовым) регулирующим документом для Церкви являлся Духовный Регламент 1721 года, а позже также Устав Духовных Консисторий.

При Петре I духовенство превратилось в замкнутое сословие, доступ в которое лиц из прочих сословий в интересах государственной службы и тягла был сильно затруднён. Возникшая при Петре система духовных школ (семинарий идуховных училищ) также носила сословный характер. Образование устроялось по малороссийскому образцу: господствовала латынь (и как предмет, и как язык обучения) и схоластика. Внедрение школьного образования для детей духовенства шло с чрезвычайным трудом и встречало массовое сопротивление.

В 1763 и 1764 году рядом указов были упразднены Монастырские вотчины и введены штаты. В результате Церковь перестала играть роль важнейшего субъекта социально-экономической жизни страны. Духовенство потеряло финансовую независимость и оказалось на содержании государственной казны, превратившись в особую категорию чиновничества. Четыре пятых монастырей в Великороссии было упразднено в результате секуляризации монастырских владений. Ответом церкви на это стало возрождение и распространение в некоторых монастырях такого явления, как старчество.

В XIX веке наиболее значительными фигурами в церковной политике были Московский митрополит (1821-1867) Филарет (Дроздов) и обер-прокурор Святейшего Синода (1880-1905) Константин Победоносцев. Первый, будучи блестящим проповедником, догматистом и администратором, сыграл значительную роль в становлении русской духовной школы, свободной от латинской схоластики. Второй, проводя охранительную политику и пользуясь значительным влиянием на Александра III, содействовал дальнейшей социальной изоляции духовенства и падению престижа Церкви в обществе. В XIX веке происходила почти полная секуляризация и отход от Церкви значительной части образованного слоя русского народа. Одновременно, в конце столетия наблюдалось заметное пробуждение интереса к религии в среде творческой интеллигенции, возникло движение за обновление церковной жизни и восстановления соборного начала в управлении, провозвестниками которого былиАлексей Хомяков, Владимир Соловьёв, Лев Тихомиров и др. Владимир Соловьёв писал в 1881 году: «Собор Русской Церкви должен торжественно исповедать, что истина Христова и церковь Его не нуждается в принудительном единстве форм и насильственной охране <…> Отказавшись, таким образом, от внешней полицейской власти, церковь приобретёт внутренний нравственный авторитет, истинную власть над душами и умами. Не нуждаясь более в вещественной охране светского правительства, она освободится от его опеки и станет в подобающее ей достойное отношение к государству.»

В 1901-1903 годах в Санкт-Петербурге проходили «религиозно-философские собрания» представителей светской интеллигенции и духовенства под председательством епископа Ямбургского Сергия (Страгородского); окончательно вызревает мысль о необходимости созыва поместного собора и реорганизации высшего церковного управления. По Высочайшему Указу правительство во главе с графом Сергея Витте в декабре 1904 года начало разработку законопроекта Об укреплении начал веротерпимости , изданного Высочайшим Манифестом 17 апреля 1905 года.

Следствием изменившегося законодательства стала ситуация, когда Православная Церковь, лишившись своих прежних государственно-правовых привилегий, фактически оказалась в роли дискриминируемого исповедания, так как продолжала пребывать под прямым государственным контролем. Попытки первенствующего члена Синода Антония (Вадковского) найти пути для исправления ненормального положения торпедировались Победоносцевым.

Тем не менее, в ответ на начавшуюся в среде епископата дискуссию о каноническом строе церковного управления, 16 января 1906 года Николай II утвердил состав «Предсоборного присутствия» - комиссии по подготовке к Собору, - открывшегося 8 марта 1906 года. Но в условиях реакции после смуты 1905 года Двор рассматривал требования о созыве Собора как революционные настроения в «ведомстве православного исповедания». Высочайшим повелением от 28 февраля 1912 года учреждалось «при Святейшем Синоде постоянное, впредь до созыва собора, предсоборное совещание» (в более ограниченном составе, чем Присутствие , - для «всякого рода подготовительных к собору работ, в коих может оказаться необходимость»), председателем которого 1 марта того же года император утвердил, по предложению Синода, архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского). По смерти Санкт-Петербургского митрополита Антония (Вадковского) 2 ноября 1912 года, редакционная статья в правой газете «Московские ведомости» под заголовком «Соборное избрание первенствующего митрополита» призывала осуществить «это малейшее из малых восстановлений канонического порядка», поясняя, что речь идёт не о Поместном Соборе, но «епископском соборе» (преемник Антония был назначен обычным для синодальной эпохи порядком).

В конце данного периода возник ряд радикальных националистических и монархических, так называемых «черносотенных» организаций, опирающихся в своей идеологии на русское православие: «Русское собрание», «Союз Русского Народа», «Русская монархическая партия», «Союз Михаила Архангела» и другие. В монархическом движении участвовали представители чёрного и белого духовенства, занимая руководящие посты в некоторых организациях до 1913 года, когда Святейшим Синодом был издан указ, запрещавший духовенству заниматься партийной политической деятельностю.

Падение монархии в России 2 марта 1917 года церковная иерахия в своём большинстве встретила либо равнодушно, либо сочувственно. 6 марта Святейший Синод на своём заседании издал Определение № 1207 Об обнародовании в православных храмах актов 2 и 3 марта 1917 г. , гласившее, в частности: «Означенные акты принять к сведению и исполнению и объявить во всех православных храмах, в го­родских - в первый по получении текста сих актов день, а в сельских - в первый воскрес­ный или праздничный день, после Божественной литургии, с совершением молебствия Гос­поду Богу об утишении страстей, с возглашением многолетия Богохранимой Державе Рос­сийской и Благоверному Временному Правительству ея.» Бывший тогда товарищем Обер-прокурора Синода князь Н. Д. Жевахова, находясь впоследствии в эмиграции, в 1920-е годы, вспоминал о «памятном» заседании Святейшего Синода 26 февраля 1917 года, когда Петроград был полностью парализован смутой: первенствующий член Синода митрополит Киевский Владимир (Богоявленский) отверг предложение князя обратиться с воззванием к населению, которое, по мысли князя, должно было стать «грозным предупреждением Церкви, влекущим, в случае ослушания, церковную кару», сказав ему: «Это всегда так. Когда мы не нужны, тогда нас не замечают: а в момент опасности к нам первым обращаются за помощью». Примечательно, что Жевахов объяснял такое поведение членов Синода не как «отказ высшей церковной иерархии помочь государству в момент опасности, а самым заурядным явлением оппозиции Синода к Обер-прокуратуре». Характерна передовица в официальном издании «Церковный вестник», (апрель 1917 года), написанная редактором членом Государственного Совета, членом Совета Русского Собрания профессором-протоиереем Тимофеем Буткевичем: «<…> Но если поведение бывшего царя не было результатом психической ненормальности, то неизбежно прийти к заключению, что никто и никогда так не дискредитировал принципа самодержавия, как именно Николай II. <…> Ведь ни для кого не секрет, что вместо Николая II, Россиею управлял развратный, невежественный, корыстолюбивый хлыст-конокрад Распутин! <…> Особенно тяжело сказалось влияние Распутина на царя в жизни Православной церкви. Как хлыст, Распутин был самым непримиримым врагом Церкви. Поэтому и все распоряжения царя по церковным делам носили враждебный характер, - характер юлиановских гонений. Господство в церкви было предоставлено хлыстовству. И церковью управлял, собственно, Распутин. <…>». Такой имеющий репутацию крайнего националиста и монархиста деятель русского православия, как протоиерей Иоанн Восторгов сразу после Февральской революции писал о «рабстве» епископов и Синода «в старом строе».

29 апреля 1917 года, реорганизованный новым обер-прокурором В. Н. Львовым Синод обратился с Посланием к архипастырям, пастырям и всем верным чадам Российской Православной Церкви , которое объявляло о введении выборного начала в церковном управлении и возвещало о созыве Поместного Собора. Определение Святейшего Синода от 5 мая (ст. ст.) 1917 года за № 2668 «О привлечении духовенства и паствы к более активному участию в церковном управлении», в частности, постановляло: «<…> Озаботиться созывом в ближайшие дни чрезвычайных епархиальных съездов духовенства с участием представителей от приходов, облеченных доверием прихожан, и представителей от местных духовных учебных заведений для обсуждения на сих съездах не только вопросов, имеющих отношение к данной епархии, но и общих вопросов о положении православной церкви в русском государстве, в связи с происшедшими переменами в строе государственного управления и предстоящим созывом Церковного Собора и Учредительного Собрания, а также вопросов о желательных преобразованиях в цер­ковном управлении и церковно-общественной жизни, с тем, чтобы о принятых съездами решениях и о высказанных пожеланиях по общим вопросам доложено было Святейшему Синоду, ввиду предстоящего созыва Предсоборного Совета <…>»

Летом 1917 года проходили выборы епископов по епархиям - явление беспрецедентное в синодальный период: на соответствующие кафедры были избраны Тихон (Беллавин) в Москве, Вениамин (Казанский) в Петрограде, Сергий (Страгородский) во Владимире.

Второй патриарший период

В начале 1900-х, невзирая на сопротивление Константина Победоносцева, началась подготовка к созывуВсероссийского Поместного Собора, который открылся служением литургии 15 августа (ст. ст.) 1917 года вУспенском соборе Кремля. Крупнейшим его решением было восстановление 28 октября того же года патриаршего возглавления Российской Церкви, которое сохраняется и ныне. Предсоборный Совет, работавший ранее, летом 1917 года, в Петрограде, под влиянием ряда профессоров Духовных академий (Совет состоял из 40 мирян, 10 священников и 12 епископов) вынес решение, направленное против восстановления патриаршества, найдя его несовместимым с идеей соборности. В заседаниях соборного Отдела о Высшем церковном управлении (одного из 22 отделов, образованных на Соборе) большинство докладов было направлено против патриаршества. На самом Соборе, который начал прения по вопросу 11 октября (ст. ст.), положительное решение вопроса 28 октября было во многом обусловлено резкой радикализацией политической ситуации в связи с захватом в Петрограде властибольшевиками за три дня до того и вооружёнными столконовениями в Москве в тот день между сторонниками большевиков и юнкерами.

Деяние Собора не было механической реставрацией патриаршества в том виде, как оно существовало до синодального периода: наряду с институтом патриаршества Собор учреждал 2 постоянно действующих коллегиальных органа (Священный Синод и Высший Церковный Совет). К ведению Синода были отнесены дела иерархически-пастырского, вероучительного, канонического и литургического характера, а в ведение Высшего Церковного Совета - дела церковно-общественного порядка: административные, хозяйственные, школьно-просветительные. Особо важные общецерковные вопросы, связанные с защитой прав Церкви, подготовкой к предстоящему Собору, открытием новых епархий, - подлежали решению совместного присутствия Синода и Высшего Церковного Совета. Новые органы Высшей власти приняли полномочия упразднённого Святейшего Синода с 1 (14) февраля 1918 года, согласно постановлению Собора от 31 января.

В состав Синода входили, помимо его Председателя - Патриарха, - ещё 12 членов: митрополит Киевский по должности, 6 архиереев по избранию Собором на три года и 5 епископов, призываемых по очереди сроком на один год. Из 15 членов Высшего Церковного Совета, возглавляемого, как и Синод, Патриархом, 3 архиерея делегировались Синодом, а один монах, 5 клириков из белого духовенства и 6 мирян - избирались Собором.

До 1941

Уже в декабре 1917 года ВЦИК (большевистское правительство) принял ряд актов, упразднявших функции Православной Церкви как государственного учреждения, пользующегося государственным покровительством.

23 января (ст. ст.) 1918 года был опубликован утверждённый 20 января СНК РСФСР Декрет , которым Церковь была отделена от государства и от государственной школы, лишена прав юридического лица и собственности; религия стала исключительно частным делом граждан. Взявшие в России (РСФСР, позже СССР) власть большевики открыто провозглашала в качестве своей задачи содействовать «отмиранию религиозных предрассудков»; политические послания Патриарха Тихона, которые в 1918 году распространялись в форме отпечатанных листовок, были восприняты властями как призывы к саботажу.

Патриарх Тихон, осуждая братоубийственную гражданскую войну, после 1919 года стремился занимать нейтральную позицию в конфликте сторон, но для большевиков такая позиция была неприемлема. К тому же, большая часть иерархии и духовенства, находившаяся на территории, контролируемой «белыми», в связи с их поражением эмигрировала и создала за рубежом собственную церковную структуру - Русскую православную церковь заграницей.

Острый конфликт между структурами, возглавляемыми Патриархом Тихоном, и властями разгорелся весной 1922 года во время кампании по изъятию церковных ценностей для закупки продовольствия за границей. Насильственная конфискация порой приводила к кровавым эксцессам. Патриарх Тихон был привлечён к уголовной ответственности за издание своего воззвания от 28 февраля. В Москве, Петрограде и других городах прошли судебные процессы по «церковникам» с вынесением суровых приговоров, включая высшую меру «социальной защиты» - расстрел.

Власти стремились ослабить Церковь также посредством стимулирования противоречий и раскольничьих групп. Поддержку органов государственной власти получило обновленчество (q.v. ), которое было официально признано органами государственной власти как Православная российская церковь. На своём соборе в апреле 1923 года обновленцы приняли резолюцию в поддержку советского социалистического строя, осудили «контрреволюционное духовенство», а Патриарха Тихона объявили низложенным.

Согласно завещательному распоряжению Патриарха Тихона, после его кончины (25 марта (7 апреля) 1925 года), у кормила российского церковного управления Патриаршей церкви стал Патриарший Местоблюститель митрополит Крутицкий Петр (Полянский). С 10 декабря 1925 года фактическим главой церковного управления с титулом Заместителя Патриаршего Местоблюстителя был митрополит Нижегородский Сергий (Страгородский), который как и его предшественники предпринимал попытки нормализовать положение Российской Церкви в новом государстве.

29 июля 1927 года под давлением властей митрополит Сергий выступил с посланием, известным как «Декларация». Реакция на заявление митрополита Сергия в церковных кругах была крайне противоречивой. Зарубежный (Карловацкий) синод отверг и осудил её. Часть иерархов внутри страны, расценив поступок митрополита как предательство интересов Церкви, открыто объявила об отходе от него, часть прекратила поминовение митрополита Сергия. Часть, не будучи солидарны с рядом положений Декларации, оценили её характер как вынужденный, сохранили доверие к Сергию как руководителю Церкви. Однако надежды митрополита и его сторонников в отношении властей не оправдались. Синод, возглавлявшийся Сергием, юридического признания не получил и в мае 1935 годавынужден был «самоликвидироваться», аресты духовенства и административное закрытие храмов возобновились с новой силой с 1929 года. Так, в 1937 года было закрыто более 8 тысяч храмов, ликвидировано 70 епархий и викариатств. В течение 1937-1938 НКВД повсеместно провёл массовые операции по арестам и расстрелам духовенства. По окончании этой спецоперации 16 апреля 1938 года Президиум Верховного Совета СССР постановил ликвидировать Комиссию Президиума ЦИК СССР по вопросам культов. Репрессии 1937-1938 года затронули и обновленцев. Если в начале 1938 года у них насчитывалось 49 правящих архиереев и 11 пребывающих на покое, то к лету 1941 года правящих обновленческих архиереев осталось 2, остальные выжившие находились на покое или в заключении.

К 1939 году церковная структура по всей стране была практически уничтожена; епархии как административные единицы фактически исчезли, большая часть духовенства истреблена физически или находилась в лагерях. Тем не менее, Сталину к тому же 1939 году стало ясно, что попытки решить поставленную задачу полного искоренения религии в СССР провалились. Часть исследователей полагают, что существование катакомбной Церкви в СССР было одной из важных, если не основной, причин, почему Патриаршему Местоблюстителю удалось сохранить к 1939 году несколько сот приходов и ужатое до минимума церковное управление. Ситуация серьёзно изменилась в сентябре 1939 года, когда в результате аннексии Союзом ССР восточных территорий Польши, а в 1940 году - Латвии, Литвы и Эстонии, на территории СССР оказалось свыше 7 500 тысяч православных верующих Западной Украины, Белоруссии и стран Прибалтики, организованных в епархии и приходы, действующие монастыри, учебные заведения, редакции церковных газет и т. д. В это время произошло временное свёртывание антицерковных акций. Правительству оказалась нужна деятельность Московской Патриархии: «Сергий впервые с тех пор, как он возглавил Церковь, оказался в таком положении, что мог требовать уступок от правительства». Точной и достоверной статистики действовавших в канун Великой Отечественной войны храмов нет, но, по некоторым данным, их число перед началом войны составляло 3 732 храма всех «ориентаций» (то есть включая обновленческие и униатские, и католические), из которых около 3 350 приходилось на западные недавно аннексированные республики, а количество священнослужителей, по данным ТАСС, - 5 665 из них порядка 90 % выпадало на Западную Украину и Белоруссию, Молдавию и Прибалтику.

1941-1991 годы

22 июня 1941 года митрополит Сергий, вернувшись в канцелярию Патриархии от воскресной литургии в Богоявленском соборе, собственноручно отпечатал Послание пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви , в котором призывал всех стать на защиту Родины. Обращение было разослано по всем епархиям. 26 июня в Богоявленском соборе Москвы Митрополит Сергий отслужил молебен О даровании победы , после чего подобные молебствия стали совершаться во всех храмах Русской Церкви. Была организована широкая кампания по сбору средств, на которые были построены и переданы действующей армии танковая колонна имени Дмитрия Донскогои эскадрилья имени Александра Невского.

В условиях вынужденного военно-политического союза с Великобританией и США И. В. Сталин стал перед необходимостью прекратить антирелигиозную и антицерковную кампании в СССР, которые имели крайне негативное воздействие на общественное мнение союзных держав; Рузвельт прямо обусловил оказание помощи ослаблением репрессий против религии в СССР. «Уже в конце октября 1941 прибывший в Москву его [Ф. Д. Рузвельта] личный представитель А.Гарриман сообщил Сталину об обеспокоенности американской общественности судьбой Русской Церкви передал просьбу президента улучшить её правовое и политическое положение в России».

Другим серьёзным фактором в ослаблении репрессий против религии было церковное возрождение на территориях СССР, находившихся под контролем Германии: перешедшие в стратегическое наступление Вооружённые Силы и карательные органы СССР по соображениям политической целесообразности не могли сразу возобновлять на занимаемых территориях прежнюю репрессивную практику. 25 января 1944 года псаломщик Николо-Конецкого прихода Гдовского района С. Д. Плескач писал митрополиту Алексию: «Могу сообщить, что русский человек совершенно изменился, как только появились немцы. Разрушенные храмы воздвигались, церковную утварь делали, облачения доставляли оттуда, где сохранилось. Крестьянки вешали чистые вышитые самими полотенца на иконы. Появилась одна радость и утешение. Когда всё было готово, тогда приглашали священника и освящался храм. В это время были такие радостные события, что я не умею описать».

5 июня 1943 года И. В. Сталин подписал секретное постановление Государственного комитета обороны Об утверждении мероприятий по улучшению зарубежной работы разведывательных органов СССР , в котором религиозные организации впервые были отнесены к объектам, представляющим интерес для органов внешней разведки СССР.

В преддверии Тегеранской конференции, состоявшейся в конце 1943 года, «его [Сталина] намерение состояло в том, чтобы вновь надавить в целях открытия второго фронта, а также в стремлении увеличения помощи. Он решил, что приспело время сделать публичный жест и продемонстрировать свою лояльность к Церкви. Он считал, что Запад оценит такой сигнал и это повлечёт желаемый ответ».

30 августа офицер НКГБ Г. Г. Карпов (будущий Председатель Совета по делам РПЦ) доставил в срочном порядке Патриаршего Местоблюстителя Сергия и его сотрудников из Ульяновска, где церковное руководство Патриархии находилось в эвакуации с октября 1941 года, в Москву.

Находясь в эвакуации, митрополит Сергий использовал любую возможность по воссозданию церковно-административной структуры Московской Патриархии: в результате его усилий число «зарегистрированных» епископов в Российской Федерации возросло с 7 (на середину октября 1941) до 18.

4 сентября 1943 года произошла встреча И. В. Сталина с Патриаршим Местоблюстителем Сергием (Страгородским) и митрополитами: Ленинградским Алексием (Симанским) и Киевским Николаем (Ярушевичем), постоянно пребывавшим в Москве. (Фактическая церковная власть в созданном 20 августа 1941 годаРейхскомиссариате Украина принадлежала тогда «Администратору Автокефальной Украинской Православной Церкви» Архиепископу Поликарпу (Сикорскому), назначенному в декабре 1941 года митрополитом Варшавским Дионисием (Валединским) на основании указаний Константинопольского Патриарха Вениамина и по согласованию с властями Рейхскомиссариата). На встрече от лица правительства СССР, согласно записям Г. Г. Карпова, Сталиным было заявлено: «что церковь может рассчитывать на всестороннюю поддержку Правительства во всех вопросах, связанных с её организационным укреплением и развитием внутри СССР» ; было принято решение о создании специального правительственного органа - Совета по делам Русской православной церкви , во главе которого был поставлен Г. Г. Карпов.

8 сентября 1943 года в резиденции бывшего германского посла в Чистом переулке, состоялся Собор епископов, избравший Сергия Патриархом Московским и всея Руси; в тот же день был образован Священный Синод «при Патриархе», в состав которого вышло 3 постоянных члена: митрополит Ленинградский Алексий (Симанский), Киевский Николай (Ярушевич) и архиепископ Горьковский и Арзамасский Сергий (Гришин). Патриаршая Церковь была легализована де-факто и получила своё нынешнее официальное наименование - Русская Православная Церковь взамен использовавшегося до того: Поместная Российская Православная Церковь, что также означало фактическое непризнание государством обновленческих структур. Патриаршество было воссоздано без предусмотренного Собором 1917-1918 годов Высшего Церковного Совета, но Священный Синод как орган был сохранён и его существование закреплено в Положении об управлении РПЦ, принятом на Соборе 1945 года. Новый Синод отличался от Временного Синода при Заместителе Местоблюсти­теля тем, что становился органом власти, а не яв­лялся только совещательным органом при Первоиерархе.

12 октября 1943 года И. В. Сталиным было принято решение о ликвидации обновленческих церковных структур. С этого времени по инициативе властей начался процесс ускоренного принятия в Патриаршую Церковь обновленческих клириков и архиереев, а Совет по делам православной церкви стал навязывать бывших обновленцев для назначения на кафедры.

С 19 по 28 сентября 1943 года в Москве, по приглашению Патриархии, находился второй по старшинству иерарх Церкви Англии архиепископ Йоркский Сирил Гарбетт(Cyril Forster Garbett ), что означало возобновление внешнеполитической деятельности руководства Патриархии. 21 сентября Сирил Гарбетт, в литургическом облачении присутствовал в алтаре во время совершения Патриархом Сергием литургии в Богоявленском соборе. 24 сентября The New York Times цитировала Архиепископа Гарбетта о том, что «он убеждён, что в Советском Союзе существует полнейшая свобода религии».

Открытые германскими властями храмы, как правило, не закрывались; было открыто некоторое количество прежде закрытых храмов, Троице-Сергиева Лавра, духовные учебные заведения; при Священном Синоде были организованы Издательский отдел (1945), Учебный комитет и Отдел внешних церковных сношений (1946). В 1948 годув своей объяснительной записке в Политбюро Совет по делам РПЦ привёл следующие данные о количестве церквей и молитвенных домов в СССР:

По сведениям записки Совета по делам РПЦ в 1948 году: «На 1 января 1948 г в СССР было 14 329 действующих церквей и молитвенных домов (11 897 церквей и 2432 молитвенных дома, что составляет 18,4 % к количеству церквей, молитвенных домов и часовен в 1914 г, когда их было 77 767). Количество церквей в Украинской ССР составляет 78,3 % к их числу в 1914 г, а в РСФСР - 5,4 %… Увеличение числа действующих церквей и молитвенных домов произошло по следующим причинам: а) в период войны на территории, подвергавшейся немецкой оккупации, было открыто 7547 церквей (фактически ещё больше, так как значительное число церквей после войны перестало функционировать ввиду ухода духовенства вместе с немцами и вследствие изъятия нами у религиозных общин школьных, клубных и т. п. зданий, занятых ими во время оккупации под молитвенные дома); б) в 1946 г перешёл в православие 2491 приход униатской (грекокатолической) церкви в западных областях УССР; в) за 1944-1947 гг. вновь открыто с разрешения Совета 1270 церквей, главным образом в РСФСР, откуда были многочисленные и настойчивые просьбы верующих».

Первоначальные намерения властей СССР провести в Москве в 1948 году вселенский собор для «для решения вопроса о присвоении Московской Патриархии титула Вселенской» получили отпор в восточных патриархатах; в июле 1948 года в Москве состоялось Совещание Глав и Представителей поместных Православных Церквей, на котором не было предстоятелей первенствующих греческих патриарших кафедр.

Некоторое изменение в политике власти в отношении Русской Православной Церкви и её иерархии происходит во второй половине июля - августе 1948 года: проходят репрессии против отдельных активных епископов, усиливается вмешательство Совета в кадровую политику Патриархии. С 1948 года до смерти Сталина не было открыто ни одного храма. С февраля 1949 до марта 1953 года прекращаются хиротонии за исключением незначительного количества для Украины и зарубежных епархий.

На 1 января 1952 года в стране насчитывалось 13 786 храмов, из которых 120 не действовали, так как использовались для хранения зерна. Количество священников и диаконов уменьшилось до 12 254, осталось 62 монастыря, только в 1951 году было закрыто 8 обителей.

В 1955-1956 годы из лагерей и ссылок возвратились некоторые епископы и священники. Число зарегистрированных православных обществ (приходов) на 1 января 1957составляло 13.477.

Однако, несмотря на «потепление» в отношениях Церкви и государства, Церковь непрестанно пребывала под государственным контролем, и любые попытки расширения её деятельности вне стен храмов встречали отпор, вплоть до административных санкций. Уже с конца 1950-х годов наметилась новая волна давления на церковь. Обоснованием теперь уже были не политические обвинения, а борьба против «религиозных пережитков» в сознании людей. В течение 1958-1965 годов количество зарегистрированных православных обществ сократилось до 7.551. С конца 1950-х годов начала осуществляться целенаправленная кадровая политика по качественному изменению состава духовенства (подготовка к «показу последнего попа»), так как власти опасались всесторонне подготовленных священнослужителей.

Численность зарегистрированного духовенства не только была резко сокращена, но его устранили от непосредственного контроля над финансово-хозяйственной деятельностью приходов: соответствующую поправку в Положение об управлении РПЦ внёс Архиерейский Собор 18 июля 1961 года. Было закрыто 40 монастырей (в частности, в Молдавии из 15 уцелел 1), 5 духовных семинарий из 8, причем приём в каждую из оставшихся был ограничен. Повсюду сократилась сеть действующих храмов, особенно сильно - в восточных областях Украины, где их осталось не более 20-25 % послевоенного уровня (например, в Днепропетровской области после ликвидации в 1958-1963 годах 85 приходов действующих церквей осталось всего 25). Вместе с тем власти стремились использовать авторитет Церкви для укрепления позиций СССР в международном сообществе, с целью чего в 1961 году было инициировано вступление РПЦ (и ряда других христианских религиозных организаций) во Всемирный Совет Церквей.

Период 1965-1985 годов был временем относительной стабильности во взаимоотношениях государства и церкви при появлении некоторых признаков её внутреннего укрепления и роста. Началось омоложение кадров духовенства, рост их образовательного уровня и богословской подготовки; в связи с миграцией населения из сельской местности в города увеличивался удельный вес городских общин.

Большое значение в развитии правозащитного движения в СССР и возрождении интереса к Церкви в среде интеллигенции имело «Открытое письмо» священников-диссидентов Николая Эшлимана и Глеба Якунина в ноябре 1965.

По свидетельству Председателя Совета по делам религий при СМ СССР К. М. Харчева, кадровые решения партийно-государственного руководства СССР по отношению к иерархии РПЦ в конце 1980-х принимались следующим образом: «Тогда мнение ЦК о епископате РПЦ формировалось, исходя из информации как КГБ, так и совета. И если две точки зрения совпадали, тогда принималось решение.» Особое внимание уделялось органами КГБ международной деятельности Московской Патриархии: отбор кандидатур священнослужителей для работы за рубежом стал основным направлением совместной деятельности КГБ и Совета по делам религий. В 1993 году отставной генерал КГБ и перебежчик Олег Калугин свидетельствовал: «<…> Кроме того, людей вербовали на „компромате“. Особенно часто это практиковалось по отношению к иерархам и священникам православной церкви.»

Начиная с 1987 года, в рамках проводимой при Михаиле Горбачёве политики гласности и перестройки, начался постепенный процесс передачи в пользованиеПатриархии, епархий и общин верующих зданий и имущества, ранее находившихся в церковном ведении; происходила либерализация режима контроля над религиозной жизнью и ограничения деятельности религиозных объединений.

28 января 1988 году Совет по делам религий при Совете Министров СССР отменил нормативные акты, ограничивавшие деятельность церковных приходов. Переломным моментом в отношениях жизни Церкви явилось празднование 1000-летия Крещения Руси в 1988 году. Был снят запрет на освещение религиозной жизни в СССР по телевидению: впервые в истории Советского Союза люди смогли видеть прямые трансляции богослужений по телевизору. Подтверждением принципиального изменения религиозной политики государства в условиях перестройки явилось избрание в 1989 году около 300 служителей различных религий, в том числе 192 православных,народными депутатами Советов различных уровней.

Полный статус юридического лица был обретён Русской Православной Церковью 30 мая 1991 года, когда Министерством юстиции РСФСР был зарегистрированГражданский устав Русской Православной Церкви , одобренный Священным Синодом 31 января того же года, что стало возможным с изменением законодательства о свободе совести и религиозных организациях в СССР. До того, правовой статус РПЦ регулировался Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР о религиозных объединениях от 8 апреля 1929 года, изданным на основании Декрета СНК РСФСР от 20 января 1918 года Об отделении церкви от государства и школы от церкви .

Распад СССР вызвал центробежные тенденции и в церкви. На территории бывших союзных республик начали создаваться (нередко при поддержке властей) независимые от Русской Православной Церкви церковные структуры. В конфликтных условиях произошло фактическое отделение от Русской Православной Церкви некоторого числа приходов на Украине и образование на их основе Украинской Православной Церкви (Киевский Патриархат). В Молдавии часть приходов перешла в юрисдикцию Румынской Патриархии (Бессарабская митрополия). В Эстонии часть приходов также вышла из-под юрисдикции Московского Патриархата, приняв покровительство Константинопольского патриарха.

Возникшая после распада СССР (конец декабря 1991 года) особенность положения РПЦ - транснациональный характер её исключительной юрисдикции в пределах бывшего СССР (без Грузии): впервые за всю историю своего бытия Московский Патриархат начал полагать своей «канонической территорией» (термин был введён в оборот в 1989 году) территорию множества суверенных и независимых государств. Как следствие, её административно-канонические подразделения (епархии,митрополичий округ и ряд самоуправляемых церквей), находясь в разных странах, функционируют в весьма различных государственно-правовых, общественно-политических и конфессионально-культурных условиях.

В начале 1990-х годов в прессе звучали заявления о связях духовенства РПЦ с советскими органами политического сыска и шпионажа; заявлялось, что архивы изобличают степень активного вовлечения иерархов Московской патриархии в деятельность КГБ за рубежом.

Патриаршество Патриарха Алексия II характеризовалось значительным количественным ростом приходов, монастырей и епархий РПЦ, сохранением раскола на Украине, возрастанием роли РПЦ в общественно-политической жизни России и некоторых иных стран бывшего СССР.

17 мая 2007 года был подписан Акт о каноническом общении РПЦЗ и РПЦ, в соответствии с которым Русская Православная Церковь Заграницей становилась «неотъемлемой самоуправляемой частью Поместной Русской Православной Церкви».

27 января 2009 года Поместным Собором РПЦ на московский патриарший престол был избран митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гундяев), по инициаиве которого была проведена реформа административной структуры Московской Патриархии, в частности создан ряд новых синодальных учреждений (отделов), а Церковь стала более активно присутствовать в жизни общества.

В 2011 году началась реформа епархиального устройства, заключающийся в создании новых епархий, Русской православной церкви, в результате которой в РПЦ, как и в ряде других поместных церквах, будет действовать трёхступенчатая система: Патриархат - митрополия - епархия.

3 апреля 2012 года Высший Церковный Совет РПЦ издал Обращение, в котором 4 случая «осквернения» храмов и ряд «громких обвинений и заявлений со стороны врагов веры», т. е. отдельные действия частных «антицерковных» лиц, которые имели место всегда, сопоставляются с событиями «начала ХХ века»

Сложная и поэтапная автокефалия Русской православной церкви была неминуемой и своевременной. Автокефалия – это обретение независимости, а также возможность избрания собственных епископов. «Кефали» с греческого переводится как «голова», а «авто» – как слово «сама». Русская церковь всегда стремилась к независимости от Константинопольского патриархата. И в итоге эту независимость получила.

Причины православной независимости

У всего в мире есть причина и следствие. Это утверждение применимо и к Флорентийской унии, из-за которой начался процесс отделения Русской церкви.

Знаменитая уния была утверждена 6 июля 1439 года. Согласно ее постулатам был избран новый Киевский митрополит и его легат. Папский легат Исидор после подписания унии отправился в Москву, но противники этого документа прибыли раньше него. И провозгласили новый акт «предательством», которое совершили греки. Тогда Византии было выгодно сотрудничать с Римом. Греки постоянно терпели нападки со стороны Турции, а также активно готовились к войне. И уния, подписанная с Римом, имела политическую подоплеку.

Само «предательство» заключалось в том, что Константинопольский патриархат без согласия Русской церкви назначил Исидора Московским Митрополитом. Его полномочия должны были распространяться на следующие земли:

• Литву;
• Русь;
• Ливонию;
• Польшу.

Но не только на Руси такое назначение получило несогласие. Митрополита отказались признавать в Литве и Польше. Вместо него Русская церковь назначила своего митрополита Иону Рязанского.

Когда Исидор все же попал в храм на торжественное богослужение в Успенском соборе, ему позволили отслужить службу, а затем изгнали из церкви. После изгнания по приказу великого князя Василия Исидора заключили под арест. А затем, по одной из версий, позволили ему бежать в Литву.

После этих событий князь Василий составил послание Константинопольскому патриархату. В нем князь указал на различия в вере, отверг унию, а также отказался признавать право Папы быть учителем церкви христианской. Вслед этому посланию в Константинополь был отправлен более мягкий вариант письма.

Когда волнения вокруг унии улеглись, в стране наступила смута. И место Русского митрополита долго оставалось свободным. Князь Василий боролся за власть с Дмитрием Шемякой, а в 1445 году хан Улу-Мухаммед пришел с войной на русские территории.

В 1446 году Шемяка захватил власть в Москве и избрал митрополитом Иону Рязанского, чтобы заручиться поддержкой церкви. В 1447 году князь Василий вернул себе власть, но предпочел согласиться с кандидатурой Ионы, и на соборе его вновь провозгласили митрополитом.

Сначала Иона Рязанский был выбран на должность митрополита собором Северо-Восточной Руси. В те времена существовала реальная опасность, что епископы Литвы не поддержат его назначение. Но смуты не произошло. Так как во время своего нахождения в Литве легат Исидор пытался отделить западные епархии от Руси, но король Казимир Четвертый к тому времени уже отказался от поддержки Рима. И планы Исидора провалились.

В Польше также поддержали кандидатуру Ионы из-за несогласия с текстом унии. Великий князь Василий неоднократно составлял письма для Константинополя, где излагал свои взгляды на институт Московского патриархата. Но одно письмо так и не было отправлено, а судьба второго послания остается неизвестной и сегодня.

Мягкий конфликт отделения

Русская православная церковь никогда открыто не конфликтовала с Константинопольским патриархатом. Причины своего отделения Московский патриархат объяснял политической необходимостью. На Руси признавали главенство Греческой церкви и надеялись на понимание со стороны Константинопольских епископов. Поэтому автокефалия Русской православной церкви заняла столько времени.

В 1454 году, после избрания первого на греческой земле православного патриарха Геннадия Схолария, отношения между Константинополем и Москвой были восстановлены. Об этом историческом процессе известно крайне мало. И никаких документов о том времени не сохранилось.

После Ионы его пост занял патриарх Николай, а затем на смену ему пришел Каликста Третий. Король Казимир не согласился с данным назначением. И признал в качестве Киевского митрополита Григория Болгарина, являвшегося римским ставленником.

Так произошло разделение Киевской и Московской епархий. Эти события датируются 1459 годом. Затем в церковной истории был длительный период сотрудничества с Иерусалимской епархией. Но и связи с греческими священниками, несмотря на разногласия, все же сохранялись.

В 15-м веке церковь утратила значительную долю поддержки от государства. Но на строительство храмов и бытовые нужды требовались деньги, поэтому обращения к Константинополю были частыми, но неофициальными.

Русские монахи регулярно посещали Афон, Палестину, Синай и Константинополь. В 1557 году в Константинополь была отправлена делегация для подтверждения царского статуса Ивана Грозного. Официальное подтверждение было получено. В 1586 году Москву посетил патриарх Иоаким. Через три года Московскому патриархату нанес визит Константинопольский патриарх Иеремия Второй. С ним были проведены переговоры о признании Московского патриархата. И в 1589 году законность автокефалии на Руси была признана западным сообществом. А затем и всем остальным миром.

Отношение к автокефалии сегодня

Во времена отделения Русь политически никак не зависела от Византии. Только церковная власть тесно сотрудничала с Константинополем. Длительный период без собственного патриарха на Руси объясняется тем, что тогда русские земли подвергались набегам татар, да и борьба за власть во внутренних политических кругах давала о себе знать.

В 1453 году Константинополь был захвачен турками, а такой державы, как Византия, не стало. Поэтому отделение Русской церкви приобрело еще и политические выгоды. Ведь в тот период Русь была единственной православной страной, которая сохраняла свою неизменную духовную целостность.

В отличие от Киевского патриархата, в котором отделение произошло самовольно и без должной преемственности, Русская православная церковь делала попытки по урегулированию вопросов автокефалии с Константинополем неоднократно. Но ни на одно письмо об автокефалии не было получено ответа. А затем Флорентийская уния и вовсе перестала быть действующим документом. И можно считать, что отделение Русской церкви было вынужденной мерой.

Православное вероучение определяет автокефалию, как нечто естественное. Ведь главное, чтобы церковь была органически едина и основывалась на благодатном общении в таинствах. При этом административное устройство церкви может быть любым.

Длительная автокефалия Русской Православной церкви признается вполне обоснованной и необходимой. Во время ее проведения не было цели разрыва связей с Византией. А обособленность являлась экономически и территориально выгодным решением. И это решение далось Русской церкви совсем не просто.

Страницы из истории Русской Церкви открываются перед читателем в статье Тулянова Владислава Андреевича. Описывая условия, в которых Русская Церковь получила автокефальный статус, и выясняя причины этого, автор обращается к трудному периоду XIV-XV вв., когда близилось падение Константинополя, и византийцы всячески стремились заручиться поддержкой Папы Римского.

Как принято считать, Русь стала христианской державой в 988 г. благодаря решению великого киевского князя Владимира I. Вместе с христианской религией на Русь прибыло византийское духовенство, и была организована Киевская митрополия, в каноническом отношении входившая в состав Константинопольского Патриархата. Это подразумевало то, что после смерти очередного киевского митрополита в Константинополе назначался новый, чаще всего из греков. Отдельные великие князья совершали попытки поставить киевским митрополитом природного русича, однако длительное время такая практика оставалась весьма редкой. Одним из таких примеров может служить церковная смута 70-х гг. XIV в.

Некоторые исследователи считают, что церковная смута с участием Дмитрия Донского, митрополитов Киприана, Пимена и священника Митяя была спровоцирована константинопольским Патриархом . Киприан был назначен митрополитом в Литву, которая входила в состав Киевской митрополии вместе с Московской Русью ещё при жизни митрополита Алексея - это разделило единую Киевскую митрополию на две части. После смерти Алексея Дмитрий Донской не захотел принимать у себя Киприана, очевидно, считая его ставленником Литвы, а значит врагом Москвы. Тогда и появилась мысль выбрать митрополита-русича. Возможно, что князь Дмитрий даже хотел установить автокефальную церковь, ведь его ставленник Митяй, как сказано в летописи, ещё до поездки в Константинополь облачился в архиерейские одежды и поселился на митрополичьем дворе. Митяй был послан в Константинополь, но умер по дороге. В Константинополе все же поставили в киевские митрополиты русского архимандрита Пимена, сопровождавшего Митяя. После смерти Пимена в Москве наконец был принят митрополит Киприан, и киевская митрополия снова была объединена под властью митрополита-грека.

В свою очередь, такое положение дел уберегло Русь от жестоких внутренних междоусобиц и войн с Литвой, которая являлась частью Киевской митрополии. Так, например, митрополиты конца XIV - начала XV вв. Киприан и Фотий, назначенные в Константинополе, не раз примиряли Московское княжество с Литовским .

Вновь вопрос о митрополите из русских был поднят в 30-е - 40-е гг. XV в., в период правления великого князя Василия II. В связи с тем, что эта попытка не просто увенчалась успехом, а Русская Церковь приобрела автокефалию, мы более подробно остановимся на этом эпизоде русской истории.

В 1431 г. умер митрополит Фотий, бывший гарантом власти Василия II. Князь Василий, очевидно, по подсказке своих приближенных, т.к. в это время ему было только 16 лет, хотел поставить новым митрополитом своего ставленника, одного из русских епископов. Зимин А.А. утверждает, что русское духовенство безоговорочно поддерживало великого князя. Некоторые епископы были даже «пограблены» соперником Василия II Юрием Звенигородским за эту поддержку .

Выбор великого князя пал на рязанского епископа Иону. Однако послать Иону в Константинополь для вступления в сан не успели из-за вспыхнувшей в 1433 г. борьбы за великокняжескую власть между Василием II и Юрием Звенигородским, т.н. Феодальной войны . Только к 1436 г., когда Василию II удалось, наконец, ненадолго укрепиться в Москве и разбить войска звенигородского князя, Иона был послан в Константинополь, но было уже поздно.

В Константинополе Иона встретил уже назначенного нового киевского митрополита Исидора, близкого соратника византийского императора Иоанна VIII . Византия доживала свои последние дни и под натиском турок видела своё спасение в лице римского папы, который обещал собрать против мусульман новый крестовый поход. Однако папе нужно было чем-то платить. Достойной платой за помощь западного католического мира папа считал заключение церковной унии между католиками и православными. Для этой цели планировался созыв собора во Флоренции в 1438 - 1439 гг. Таким образом, едва приехав в Москву, Исидор должен был почти сразу уехать в Италию.

Приехав в Москву летом 1438 г., Исидор вручил великому князю послание от императора Иоанна VIII и Патриарха Филофея с просьбой отпустить его на Флорентийский собор. После длительного препирательства Исидор был все же отпущен.

На соборе православной делегации пришлось подписать унию на условиях Папы. Симеон Суздалец, сопровождавший Исидора, обвинял греков в «сребролюбии» и «златолюбии», очевидно, намекая на подкуп многих греческих иерархов папой . И это не удивительно: судя по дошедшим до нас описаниям некогда великого Константинополя, в то время столица империи была крайне бедна. «Перо Тафур в 1437 году писал о редком и поразительно бедном населении Константинополя. В отдельных его районах казалось, что вы находитесь в сельской местности с цветущими по весне зарослями диких роз и поющими в рощах соловьями» .

Характерно, что русский епископ Авраамий, входивший в свиту киевского митрополита, отказался подписывать унию с католиками. За это по приказанию Исидора Авраамия посадили в тюрьму, где, спустя неделю, он все-таки подписал унию . По такому поведению русского епископа, не ратовавшего о спасении Константинополя любой ценой (даже ценой продажи собственной веры), можно судить о законности заключения унии.

Подписав унию, митрополит Киевский и всея Руси отправился обратно в свою митрополию насаждать там новые униатские порядки. 5 марта 1440 г. он разослал по своей митрополии Окружное послание. В нем он только рассказал о самом факте заключения унии, не говоря об условиях этого соглашения. Исидор советовал православным русским и католикам из числа литовцев и поляков: «на покааниа приходять к латынским попом и тело божие от них приемлют, а латыни тако ж длъжни суть вь их церковь идти и божественныа службы слушати» . Таким образом, кроме того, что католики и православные должны ходить в одну церковь и вместе совершать Таинство Евхаристии, больше Исидор об условиях унии не сказал ничего.

Прежде чем отправиться в место обычного пребывания русских митрополитов (Москву), Исидор длительное время ездил по остальной своей митрополии - Литовским землям. Здесь он встречал полное признание и покорность . Это объясняется тем, что его видели, как и прежде, православным киевским митрополитом, а не новоявленным униатским кардиналом. Ведь судя по дошедшим до нас известиям, во время своей поездки по Литве митрополит ни разу не сообщил пастве условий заключения унии. По-другому дело обстояло в Москве.

Симеон Суздалец и тверской боярин Фома, сопровождавшие Исидора на собор, как только узнали об условиях заключения унии, бежали. Вот что пишет сам Симеон: «мне же видевшее такую неправду и великую ересь, побегшу ми... и послу побегшу Фоме... к Новугороду» . Естественно было бы предположить, что из Новгорода стали расползаться слухи о том, что митрополит Исидор предал православие и подписал унию, подчинив Русь римскому папе.

Среди этих слухов Исидор прибыл в Москву, как говорит летописец: «съкрывая прелесть латынския въ себе ереси» . Стоит предположить, что великий князь Василий, зная ходившие слухи о «еретичестве» Исидора и желая это проверить лично, готовил ему встречу, на которой сам Исидор должен был выдать себя. Так летописец подчеркивает, что после приезда Исидора в Москву великий князь «повеле ему служити» . Там он себя и выдал, помянув на церковной службе вместо Константинопольского Патриарха римского папу. По-видимому, именно в этот момент «обличися его безумие отъ Авраамия, епископа Суздальскаго, и отъ Василья, дьяка прозвищемъ Карла» . Скорее всего, Исидор первоначально не планировал в Москве разглашать условия заключения унии с Римом, но после такого обличения ему пришлось это сделать.

В Москве был собран поместный собор. На нем было рассмотрено соглашение о заключении унии с католиками и признано еретическим. Однако объявить Исидора еретиком великий князь и московский люд не решились . Князь ещё не достаточно твердо сидел на своем «столе», ведь конфликт со звенигородскими князьями ещё не завершился, а москвичи боялись пойти против ставленника Вселенской Церкви. Исидору предложили отречься, он отказался и был заточен в монастыре. Тогда великий князь решил обратиться напрямую к Константинопольскому Патриарху.

В своем послании Василий II прибегает к известному мнению Владимира I о западном христианстве. Он пишет: «латынстей... ереси (Владимир - Т.В.) никако же внят, ...всяческы поплевав отверже». Таким образом, если сам святой предок отверг западные заблуждения (хотя сам Владимир и крестился до фактического разделения Вселенской Церкви на католическую и православную, но уже в его время были заметные обрядовые и догматические расхождения между Римом и Константинополем), то Василий II просто не имеет права изменить этого решения.

В послании так же рассказывается, что Исидор привез с собой из Италии «многая странна и чюжа от православныя христианьськиа веры». И посовещавшись с местными русскими епископами, великий князь принял решение не принимать этих нововведений.

В заключение великий князь, дабы избежать подобных неурядиц, как в случае с Исидором, просит, чтобы «в отечествии нашем в Рустеи земли боголюбивыя епископы отечьства нашего... исбравше кого человека добра мужа духовна, верою православна да поставять нам митрополита на Русь». И далее: «никако же разлучно от вас имать быти наше православное христианство до века» . Таким образом, великий князь просит Патриарха о праве самостоятельного возведения митрополита в сан, т.е. о так называемой церковной автономии, но не об автокефалии, которая подразумевает получение автокефальной церковью целого спектра различных прав.

Однако узнав, что Патриарх также является униатом, великий князь не велел отправлять послания в Константинополь. Вместо этого было решено обратиться к беспрекословному авторитету в православном мире - Святой горе Афон - за советом.

В своем послании великий князь вопрошает иноков Святой горы о том, как поступить с митрополитом Исидором, который попытался насадить на Руси католичество. Василий Темный напоминает, между тем, афонским монахам о «прежде бывших от скверных латын насилия на Святую гору» . В этом видится вполне обдуманный и логичный ход великого князя: после 1204 г., когда Константинополь был захвачен войсками Четвертого крестового похода, афонские монахи длительное время были притесняемы католическими крестоносцами. Естественно, кроме как одобрения политики князя против Исидора со стороны афонитов и быть не могло.

Вскоре великий князь получил ответ с Афона, в котором действительно его политика была одобрена и поддержана. В послании говорится: «... иже веру непорочну съблюдаете, - ради того яко многа мьзда вамь на небеси» . Таким образом, Василий II получил вполне удовлетворительное подтверждение своей политики по отношению к латинской ереси Исидора.

Во время этой переписки из монастыря бежал Исидор. Великий князь, очевидно, должен был быть доволен его бегством, поскольку не знал, что с ним делать дальше. Казнить он его не мог, изгнать тоже, поэтому, когда Исидор бежал, великий князь не послал за ним погони .

Помимо всего вышеизложенного можно сказать, что на Руси к 40-м гг. XV в. сформировалось собственное негативное отношение к «латинскому» Западу.

На Руси с XIII в. были знакомы с жестокостями католических крестоносцев в 1204 г. в завоеванной Византии . Уже тогда русские люди начали перенимать у греков негативное отношение к «латинской вере». Помимо этого, XIII в. был ознаменован прямым натиском католического Запада на Русские земли. Во-первых, неудачно закончилась миссия доминиканского ордена на Руси, целью которого был переход русских в католичество. В 1233 г. на Руси почти повсеместно были закрыты католические храмы . Во-вторых, натиск крестоносцев, отбитых Александром Ярославичем в Невской битве и на льду Чудского озера, вполне мог грозить Новгороду и большей части Северо-Западной Руси насильственным переходом в католичество. Кроме этого середина XIV в. была ознаменована натиском католической Швеции на земли Новгородской республики. Шведский король Магнус желал перекрестить новгородцев в католичество и возможно включить в состав собственной державы. Шведы очень жестоко обращались с карелами и ижорцами, которые отказывались перейти в католичество .

Всё это породило в сознании русского человека образ католика, который нашел своё воплощение в лице римского папы Евгения, описанного Симеоном Суздальцем: «гордаго папы Евгениаса зловерие и буйство латиньския веры... безумие зловернаго хитреца и златолюбца и православныя веры разорителя... от греческия веры отпадшаго златолюбием и сребролюбием, ...гордяся и величаяся, и хитростию и научением злонравнаго папы римскаго Евгениаса» . Конечно же, русские люди не могли хотеть соединиться в вере с таким «злонравным римским папой».

Таким образом, во второй половине XIV - первой половине XV вв. русские князья не ставили вопроса о полной независимости Русской Церкви от Константинополя. Их вполне бы удовлетворил самостоятельный выбор митрополита на Руси, с дальнейшим его возведением в сан в Константинополе. Однако Русь не хотела быть «разменной монетой» в решении проблем Византии, поэтому и не был принят Исидор с его нововведениями. Великому князю нужен был союзник в решении внутренних проблем Руси, подобно умершему в 1431 г. митрополиту Фотию, а действовавший митрополит Исидор, отсутствовавший почти полтора года и ничего для решения этих проблем так и не сделавший, ратовал лишь о спасении Византии. Великий князь не был готов рвать связь с Константинопольской Патриархией. Как мы выяснили, Василий II претендовал только на самостоятельный выбор нового митрополита, при этом особо указывал на то, что только в единстве с Константинополем на Руси может быть истинное православное христианство. Однако узнав, что и патриарх - униат, другого выхода как самопровозгласить русскую церковь автокефальной попросту уже не было. Благодаря такой политике Василия II Русь некоторое время была вообще единственной православной державой в мире. Это в глазах русских книжников делало великого князя тем, кем до этого был византийский император - защитником православной веры и истинным православным монархом. Это отразилось в летописании, многие летописцы называют Василия Темного не иначе как «царь»

Объединение страны соответствовало интересам церкви, в первую оче­редь сохране­нию канонического единства между епархиями. Московские князья выдвинули наиболее ре­альную программу освобождения страны. Они стремились сначала объединить все силы Руси под своим руководством и лишь затем бросить вызов монголо-татарским захватчи­кам. Своих целей мо­сковские князья добивались благодаря дипломатическим соглаше­ниям.

Первым шагом, демонстрирующим поддержку церковью деятельности князей мос­ковских, было перенесение митрополитом Максимом своей рези­денции из Киева воВла­димир (1302). Это придало Владимиру огромный ав­торитет в глазах русских князей. Ми­трополитПётр (1306-1328)начал строи­тельствобелокаменных церквейв Москве, что было символом стольного го­рода. По его завещанию он был похоронен в Москве. Его ка­нонизация , состо­явшаяся в 1339 г., способствовала дальней­шему повышению авторитета Мо­сквы. В 1355г.митрополит Алексей (1353-1378)перенёс своюрезиденциюв Москву и добился у константинопольского патриарха разрешения имено­ваться митрополитом московским.

Митрополиты помогали московским князьям в проведении объедини­тельной поли­тики и защите русских земель от татарских набегов.Наиболее мощным оружием в руках церкви было отлучение, накладываемое на непо­корные города. В провинившемся городе закрывались храмы, запрещались домашние службы и отправление треб, что для народа, всецело религиозного было тяжёлым наказанием. Результатом отлучения обычно было возмущение народа против местного князя и его принуждение к исполнению воли митро­полита. Такое наказание было применено митрополитомФеогностом (1329-1353) к пско­витянам, предоставившим убежище тверскому князю Михаилу Александровичу, который спасся от татар, но тем самым поставил всю Русь под угрозу карательного набега. Митро­политАлексийтаким же способом усмирил и привёл к покорности Москве нижегород­ских князей Дмитрия и Бориса Константиновичей, споривших из-за престола.

Объединяющая роль церкви была возможна только при условии её внутреннего орга­низа­ционного, вероучительного и культового единства. В период же раздробленности в стране находились силы, стремящиесянару­шить церковное единство в угоду своим поли­тиче­ским интересам. Первая та­кая попытка была предпринята в 1302 г. Южно-русские князья, недовольные переносом резиденции митрополита во Владимир, добились у кон­стантино­польского патриарха учреждения второй русской митрополии с центром в Киеве, однако через шесть лет она была ликвидирована, так как её существо­вание способ­ствовало кня­жеским распрям. Впоследствии идея раздела рус­ской митрополии продол­жала использо­ваться противниками объединения русских земель. В 1371 г. по инициативе польского ко­роля в Галицкой Руси, попавшей под его контроль, была создана православ­ная митропо­лия, с целью устранения повода к воссоединению местных жителей с Моск­вой. В 1375 г была вновь создана митрополия с центром в Киеве – уже третья на Руси.

После смерти митрополита Алексия (1378 г.) на Руси началась церковная смута , свя­занная с замещением московской митрополичьей кафедры. Лишь в 1390 г. вопрос о московском митрополите был решён – престол занял Ки­приан. Ему удалось восстановить единство русской церкви, присоединив к своей юрисдикции и галичскую митрополию.

Однако в 1458 г. константинопольский патриархГригорийМаммавновь учредил га­личскую митрополию. Положение православных в Галиции стало ухудшаться. В 1483 г. польский король Казимир IIзапретил строить новые православные храмы и ремонтиро­вать старые. Православным было запре­щено занимать высшие государственные должности. После Любечской унии, объединившей Польшу и Литву в единое государство, были за­крыты право­славные школы и типографии, началось насаждение польского языка, право­славные верующие были обложены повышенными налогами.

Православие превращалось в “холопскую религию”. Для защиты своей веры и куль­туры православные люди создавали братства – особые органи­зации, похожие на ремес­ленные цехи, деятельность которых регулировалась западно-европейским городским пра­вом. При братствах возникали школы и типографии, где детей учили русскому языку, ос­новам пра­вославной веры, переписывали и печатали книги. При некоторых братствах возникали бо­го­словские школы, где учили аргументировано защищать православную веру от католиче­ской пропаганды. Первое из таких братств – во имя святого Ни­колая Чудо­творца - воз­никло в 1544 г. во Львове.

Немалый вред единству русской церкви наносила Новгородская фео­дальная респуб­лика, стремившаяся сохранить политическую самостоятель­ность. Религиозные лозунги использовались новгородскими сепаратистами как идеологическая основа политических амбиций. Наиболее ярким приме­ром этого является ересь стригольников . Она возникла около 1380 г. и рас­пространилась в Новгороде и Пскове. К ереси примкнула лишь незначитель­ная часть населения, поэтому для её прекращения ока­залось достаточно цер­ковного увещевания, в котором главную роль сыграл уже упоми­навшийся епископ Дионисий. К 1427 г. еретическое движение было окончательно по­дав­лено. Церковь запретила государственной власти проводить смертные казни, еретики под­верглись телесным наказаниям и ссылке.

Позднее в Новгороде появилась ересь жидовствующих . Её основателем был еврей Сха­рия. Последователи ереси – священники и знатные люди – от­вергали особенности право­славного вероучения и культа, например, учение о троичности бога, о воплощении Хри­ста, отвергали причащение и крещение, необходимость священства. Внешне они со­хра­няли благочестие, и двое ере­тиков были назначены священниками в московские крем­лёв­ские соборы. Им удалось вовлечь в ересь государственных чиновников (дьяка Фёдора Ку­ри­цына), представителей великокняжеской фамилии (сноху Ивана Ш Елену), ряд пред­ста­вителей московского духовенства. В 1490 г. тайный еретик Зо­сима стал митрополитом. Еретиков поддерживал сам Иван Ш. Лишь после талантливых проповедей епископа нов­городскогоГеннадия и святогоИо­сифаВолоцкого был созван собор, который отлучил еретиков от церкви и благословил государственную власть казнить их.

Сильным ударом по единству русской церкви была попытка принятия Флорентий­ской унии , имевшая место при митрополите Исидоре. На Флорен­тийском соборе 1439 г. он вы­ступил одним из активнейших сторонников унии и убедил подписать итоговое соглаше­ние византийского императора и нескольких епископов, за что получил титул кардинала и папского легата в землях Ливонии, Литвы, Польши и Руси. Он обещал папе присоединить эти земли к унии, однако потерпел неудачу. Западно-русские князья при­нимали Исидора только как православного митрополита, а не как папского легата. В Мо­скве же, куда при­шли сведения о событиях Флорентийского собора, его встретили без почестей, а через не­сколько дней после приезда поместили под домашний арест в Чудов монастырь.

После принятия византийским императором Флорентийской унии 1439 г. и возведе­ния на престол патриарха-униата на Руси стало нарастать стрем­ление к независимости от Константинопольскогопатриарха. Отстранение митрополита Исидора без разрешения патриарха было смелым шагом в этом направлении. Новым митрополитом московским был наречён Иона. В 1448 г. он был рукоположен в сан митрополита собором русских ар­хиереев. Право­славные патриархи вынуждены были признать Иону митрополитом. Фак­том признания митрополита Ионы и независимости русской церкви служит руко­положе­ние грека Иосифа в митрополиты Кессарии Филиповой, совершённое митрополитом Ио­ной по поручению патриарха иерусалимского Иоакима (1466). В 1453 г. Константинополь был завоёван турками и патриарх стал нуждаться в деньгах. В 1465 г. митрополит послал патриарху первую партию финансовой помощи в 20 тыс.руб. Благодаря этому вопрос о законности из­брания и рукоположения московского митрополита русскими архиереями отпал сам собой.

Обретение русской церковью независимости, падение Константинополя и освобож­дение от татарского диктата способствовали формированию идео­логии “Москва – Третий Рим” , окончательно сложившейся к ХVI в. Уже в конце ХV в. в сочинении суздальского монаха Симеона “Слово избранное из святых писаний против латинской церкви и сказа­ние о составлении восьмого собора латинского и о свержении Исидора Прелестного” вы­сказываются сле­дующие идеи: Рим уклонился в ересь, а Константинополь попал под власть басурман; Москва отвергла прелестника Исидора и осталась единственной незави­симой православной столицей; правитель Москвы должен стать царём, так как православ­ная церковь не может стоять без царя.

Несмотря на столь тесное взаимодействие, отношения между церковью и государст­вом в этот период не были безоблачными. Особенно остро сталки­вались их интересы, ко­гда государство пыталось ограничить экономическую самостоятельность церкви. Распо­лагая значительными материальными сред­ствами, церковь имела огромное общественное влияние, не всегда подкон­трольное государству, что препятствовало процессу централи­зации.

Вопрос о церковных имуществах (в особенности о вотчинах – земель­ных владениях с крестьянами) обсуждался и в самой церкви. Сложилось два течения - “иосифлян” и “не­стяжателей”.

Лидер иосифлян архимандрит Иосиф Волоцкий (от его искажённого имени происхо­дит название течения) выступал за концентрацию в руках церкви больших материальных средств, в том числе земли и крестьян. По его мнению, богатые монастыри должны быть местами воспитания кадров цер­ковного управления, отбирать которые предполагалось из числа знати. Кроме того, материальное благосостояние было необходимо для обществен­ного служения церкви и монашества.

Монастырь, основанный Иосифом под Волоколамском, владел несколь­кими десят­ками тысяч десятин земли и тысячами крестьян. Поступающие в монастырь монахи в за­виси­мости от взноса распределялись по послушаниям и получали различное содержание. Са­мые крупные жертвователи получали полный комплект одежды на все сезоны, хорошее питание, отдельный дом и келейника-прислужника. Их довольно быстро продвигали по церковно-ие­рархической лестнице. Они несли послушания при архиереях, помогая им в делопроизводстве, выполняя административные и управленческие функции. Владея большими средствами, монастырь Иосифа Волоцкого в голодные годы кормил голодаю­щих, число которых доходило до 7 тыс. чел., содержал сиротский приют и ночлежку для бездомных, больницу.

Другую группировку – нестяжателей – возглавлял Нил Сорский. Он счи­тал, что мо­нашествующие должны жить в соответствии с евангельским идеа­лом бедности, пользо­ваться исключительно трудом своих рук. Нилом Сор­ским и его учениками было создано несколько небольших монастырей-пус­тынек в удалённых местах.

Иосифляне и нестяжатели вели яростную полемику друг с другом. Поя­вился ряд со­чине­ний, в которых нестяжатели (Максим Грек, монах Вассиан Косой – в миру князь Ва­силий Патрикеев) резко высказывались против ио­сифлян, называя их хищными волками и рас­хитителями. Под лозунгами не­стяжателей произошло несколько выступлений кре­стьян, недовольных фор­мированием крепостнических отношений.

Государство объективно поддерживало нестяжателей. Уже Иван III, по­корив в 1471 г. Новгород, взял в казну большую часть земель, принадлежав­ших новгородскому архиепи­скопу. На соборе 1504 г. он поставил вопрос о передаче церковных земель государству, но столкнулся с мощной оппози­цией духовенства. При Иване Грозном, на Стоглавом соборе, такой вопрос вновь был открыт. Учитывая сильные позиции иосифлян и опасаясь крестьян­ского движения, неизбежного ввиду роста повинностей крестьян на казённых землях, пра­вительство не решилось отбирать церковные земли. Стоглавый собор лишь запретил мо­настырям и архиереям принимать в каче­стве пожертвований земли и крестьян, иначе как по пожалованию от царя.

В укреплении церковной дисциплины и упорядочении культа важную роль сыграл Стоглавый собор 1551 г. Его решениями было запрещено совме­стное проживание женщин и мужчин в монастырях, хранение в монастырях водки. Ответственность за дисциплину духовенства возлагалась на архие­реев, настоятелей монастырей и протопопов. Был уни­фицирован культ: рег­ламентирована иконопись, проверены книги, и исправленные об­разцы были разосланы по епархиям, введено двуперстное крещение, направление движе­ния крестного хода против солнца. Суровые меры были приняты против ско­морохов и иных “смехотворцев”.

Укрепление государства и церковного порядка, очевидный рост значе­ния русской церкви в православном мире позволили поставить вопрос об уч­реждении в России патри­аршества. Впервые такой вопрос был поставлен в 1586 г. сыном Ивана Грозного Фёдором перед патриархом иерусалимским Иоакимом, который приехал в Россию просить финан­совой помощи. Полу­чив помощь, Иоаким обещал ходатайствовать об этом перед собором патри­архов, однако исполнять обещание не торопился.

В 1588 г. в Россию за финансовой помощью приехал патриарх констан­тинопольский Ие­ремия. Отвечая на вопрос русских архиереев, он сообщил, что решение патриархов о вве­дении патриаршества на Руси ещё не принято, но сам он не прочь стать российским пат­риархом. Добиться утверждения этого решения пообещал. Российское духовенство поста­вило условие, чтобы резиденцией патриарха Иоакима был Владимир. Если же необ­хо­димо, чтобы резиденцией была Москва, то в патриархи надо посвятить митрополита мос­ковского Иова. Он пользовался большим авторитетом на Руси, и духовенство не хо­тело лишать его московской кафедры без какой-либо вины с его сто­роны. Патриарх Иере­мия, не зная русского языка и местных обычаев, согла­сился, чтобы Иов стал патриархом.

Наречение Иова состоялось 10 (23) января 1589 г., а 23 января (6 фев­раля) прошла церемония его поставления в патриархи. В 1593 г. собор патри­архов в Константинополе признал Иова патриархом, а за русскими архие­реями – право самостоятельно избирать и посвящать предстоятеля русской православной церкви. Российский патриарх получил пя­тое место по чести после Константинопольского, Иерусалимского, Антиохийского и Александ­рийского патриархов.

В связи с учреждением патриаршества изменилась структура Ррсской церкви. Новго­родская, Казанская, Ростовская и Рязанская епархии получили статус митрополий , а Во­логодская, Суздальская, Нижегородская и Тверская – архиепископств . Учреждение патри­аршества сыграло значительную поло­жительную роль в дальнейших трагических собы­тиях российской истории.

Взаимоотношения русской православной церкви и государства в период станов­ления абсолютизма

21 февраля 1613 г. Земский собор избрал царём Михаила Фёдоровича Романова и присягнул на верность ему и его потомкам. Михаил Фёдорович, которому в то время было 16 лет. 11 июля 1613 г. состоялось венчание Ми­хаила Фёдоровича Романова на царство. На Руси воцарилась новая династия. Смутное время закончилось.

Михаил Фёдорович Романов приходился сыном митрополиту (патри­арху)Филарету, который после убийства Лжедмитрия II находился в плену у поляков. В 1618 г. по усло­виям Деулинского перемирия он был возвращён в Россию и в 1619 г. избран патриархом. Как отец царя Филарет был егосопра­вителем и имел огромный авторитет и влияние на государственные дела. Патриарх титуловался великим государем наравне с царём. Его двор не усту­пал рос­кошью царскому. Управлять делами церкви патриарху помогали пат­риаршие приказы – судный, дворцовый, приказ патриаршей казны. Возглав­ляли приказы особые патриаршие бояре (светские чиновники). В патриар­шей епархии суд над духовенством и монастыр­скими крестьянами по граж­данским и церковным делам принадлежал патриарху. Филарет забо­тился о расширении и охране канонической территории русской церкви. В 1620 г. была создана новая Сибирская епархия с центром в Тобольске.

Патриарх Филарет умер в 1633 г. Его преемники – патриархИоасаф (1634 – 1642) и Ио­сиф (1642-1652) не вмешивались в дела государства. Они занимались укреплением цер­ковной дисциплины, проверкой и исправлением церковных книг и лишь изредка напоми­нали царю о его обязанностях по за­щите православия и церкви. Поэтому при составлении сборника государст­венных законов – Соборного уложения 1649 г. интересы церкви не были уч­тены. Церковь, наравне с частными владельцами, потеряла “белые слободы” в го­родах, ей было запрещено приобретать новые земли (даже пожалованные государем), для управления монастырями был создан особый монастырский приказ, подчинявшийся царю. В ведение этого приказа был отнесён и суд над духовенством по религиозным делам. По светским же делам духовенство су­дилось в Дворцовом приказе. Только духовенство пат­риаршей епархии оста­валось в юрисдикции самого патриарха. Некоторые ар­хиереи добивались у царя разрешения самостоятельно судить своих клириков. В суде над духо­венством процветали беспорядок и злоупотребления. Монастырский приказ вмеши­вался в дела церкви, назначая и смещая настоятелей и иных должност­ных лиц монасты­рей.

После смертиИосифапатриархом был избранмитрополит новгородскийНикон. Бу­дучи священником и настоятелем Новоспасского монастыря в Мо­скве, Никон просла­вился строгостью жизни, образованностью, смелостью в заступничестве за обиженных. Подобно Филарету,Никон активно вмеши­вался в управление государством и стремился поднять авторитет церкви. При нём церковь получила большое количество земель и кре­стьян, был восста­новлен патриарший суд над духовенством, и даже воеводам было пред­писано судить по светским делам в соответствии с церковными правилами.

Одним из первых деяний Никона было постановление об исправлении церковных книг и икон по греческим образцам, которые по его приказу были привезены из Равенны – пра­вославной греческой епархии в Италии. Против этого выступилпротопоп Аввакум – това­рищ Никона по кружку ревнителей древнего благочестия, действовавшему в Москве ещё при молодости Алексея Михайловича. Аввакум утверждал, что равеннские книги ис­пор­чены латин­ской ересью, и сверять надо по старым русским образцам. Соборы1654 и 1657 гг. поддержали реформы Никона и отлучили Аввакума и его сторонни­ков от церкви. Ав­вакум был сослан в Тобольск, а его сторонники начали убе­гать в глухие места. Посылае­мые против них войска заставали сторонников Аввакума (они стали называться старооб­рядцами , так как выступали за вер­ность старорусскому обряду) заживо сжигаю­щимися в срубах. В1682г. Ав­вакум, не перестававший проповедовать своё учение, был сожжён по приго­вору суда.

Патриарх Никон, подобно Филарету, стал титуловаться великим госуда­рем. Царь до­верял ему важные государственные дела. Например, отправляясь на войну с Польшей (1654), он назначил патриарха правителем. В 1658г. ме­жду царём и патриархом произошёл разрыв. 10 июля 1658 г.Никонса­мо­вольнооставил патриарший престол и удалился в Воскресенский монастырь, повелев управлять церковными деламимитрополиту крутицкому Питириму. Противо­стояние ме­жду царём и патриархом продолжалось несколько лет. Никон не хотел усту­пить, он обви­нял царя в отступлении от православия и даже послал ему проклятие. В 1666 г. в Москву прибыли патриархи иеруса­лимский Нектарий и александрийский Паисий. В союзе с рос­сийским духо­венством они осудили Никона за самовольное оставление пре­стола и ли­шили священного сана. 31 января 1667 г. патриархом был избран Иоасаф II – архи­мандрит Троице-Сергиевой лавры.

После смерти Иоасафа II (1673) патриархом стал Иоаким. При нём госу­дарственные подати с духовенства стали собирать поповские старосты , зло­употребления светских чи­новников, связанные с этим прекратились. Был ли­квидирован Монастырский приказ. Суд над священнослужителями вернулся в руки епископов и патриарха. Однако монастырям пришлось в обязательном порядке взять на содержание благотворительные заведения для старых слу­жилых людей, сирот и вдов. В государственных делах церковь содействовала отмене мест­ничества.

5. Русская православная церковь в Синодальный период (XVIII – на­чало XX вв.)

Синодальный период охватывает более двух веков истории русской пра­вославной церкви. Его основное содержание – создание в России государст­венной религии и госу­дарственное регулирование церковной жизни. В этот период русская православная цер­ковь превратилась в элемент государствен­ного аппарата, призванного обеспечивать идео­логическую поддержку прави­тельства путём внедрения в сознание народа правительст­венной идеологии, далеко не всегда соответствовавшей христианской морали и народным пред­ставлениям о нравственности. Результатом такого положения стало падение автори­тета церкви в глазах различных слоёв населения.

Церковная реформа Петра I

Цели преобразований церкви Петром I заключались в нейтрализации оп­позиционных настроений и превращение духовенства в служилый класс, мо­билизации его огромных материальных ресурсов (людей и земельных вот­чин) на службу государ­ству.

В 1700 г.умер патриархАдриан. Пётр не стал созывать поместный собор для выбо­ров нового патриарха, как это было принято ранее, а назначил ме­стоблюстителя патри­аршего престола. Им стал митрополит рязанскийСте­фан Яворский. Выходец из Украины, один из самых молодых российских ар­хиереев, он не пользовался авторитетом в церков­ной иерархии и полностью опирался на царя. Имея во главе церкви преданного себе чело­века, Пётр на­чал преобразования.

В 1701 г. управление церковными и монастырскими имуществами было передано особому Монастырскому приказу во главе со светским чиновни­ком. В 1711 г. был создансенат, получивший функции высшего судебного органа, превысившего по значению ос­тальные органы государственного и церковного управления.

Идеологиче­скую подготовку реформы осуществил архиепископ новго­родскийФеофан Прокопович. Он со­ставил “Духовный регламент”, который стал основой церковной реформы. “Духов­ный регламент” вступил в силу 21 февраля 1721 г. В этот день был учреждён коллектив­ный орган руководства церковью – Духовная коллегия, переименованная для благозвучия в Святей­ший правительствующий синод (греч. – “коллегия”). Под страхом лишения сана и ссылки Пётр добился “соборного” согласия российских иерархов на это шаг. Было на­правлено и послание православным патриархам, в котором не указывалось истинное по­ложение синода, полностью подконтрольного го­сударственной власти, содержались обе­щания усилить финансовую помощь православным церквам, находящимся в Османской империи. В результате патриархи одобрили решение Петра.

Первым президентом синода сталСтефан Яворский. После его смерти в 1722 г. пре­емник его так и не был назначен. Руководили работой синодавице-президенты – Феофан Прокоповичи Феодосий Яновский. В мае 1722 г. для усиления контроля правительства за деятельностью синода была введена должность обер-прокурора , которую занимал назна­чаемый царём военный или гражданский чиновник. Обязанностью обер-прокурора было наблюдение за деятельностью синода и недопущение принятия решений, противоречащих государственным интересам. Обер-прокурор имел право приостанавливать принимаемые синодом решения, которые считал неправильными и доносить о них императору. Кроме того, в его обязанности входило управление сино­дальной канцелярией. Первым обер-про­курором синода былполковникИ. В. Болтин(1722 – 1725).

В 1717 г. Пётр ограничил численность духовенства. Он запретил всем, за исключе­нием императора и нескольких высших государственных чиновни­ков, иметь домовые церкви. Был определён штат духовенства. На 100 - 150 дворов полагался один священ­ник, один дьякон и один псаломщик. При од­ном храме, независимо от числа прихожан, нельзя было иметь более двух дьяконов и псаломщиков. Оказавшиеся “лишними” свя­щеннослужители ли­шались сана и записывались в податные сословия. Была ограничена и чис­ленность монахов, запрещено принимать в монастырь нового человека, пока не умрёт кто-то из старых насельников.

Дальнейшие преобразования Русской православной церкви

После Петра церковная политика правительства продолжалась в опреде­лённом им направлении. Следующим её шагом было лишение церкви эконо­мической самостоятель­ности. При Екатерине I(1726) при синоде была соз­дана отдельная Экономическая колле­гия для управления церковнымиимуще­ствами, которая подчинялась сенату. При Анне Иоановне эта комиссия была выведена из состава синода (1738). Елизавета Петровна на­значила управ­ляющими в церковныхпоместьях гвардейских офицеров. Окончательную точку в деле секуляризации поставила Екатерина II, перечислившая церков­ное недвижи­моеимущество в разряд государственного (1768). Более 1 млн. душ крестьян, принадле­жавших церкви, отдельным епископам, монастырям, были зачислены в разряд “экономи­ческих” и подчинены экономической кол­легии. Из уплачиваемых ими податей, прави­тельство выделяло церкви неко­торые суммы (обычно 25-30%), в сложные в финансовом положении годы – меньше. Таким образом, церковь лишилась самостоятельности в фи­нансовых вопросах.

При Александре Iбыла ограничена возможность влияния церквина ду­ховное обра­зование и подготовку кадров. Первым шагом в этом направлении был новый Устав духов­ных училищ, принятый в 1808 г. по инициативе М. М. Сперанского. Этот устав практиче­ски подчинял духовные учебные заведенияМинистерству народного просвещения.Для управления ими был сформиро­ван Комитет духовных училищ , а местное руководство осуществляли Кон­ференции по содействию учёности, в состав которых входили лица как ду­ховного, так и светского звания.

При Николае I было ограничено влияние церкви на кадровую политику– назначение, увольнение и перевод священнослужителей. В епархиях были сформированы консисто­рии , ограничившие произвол местных архиереев. Консистории формировались из мест­ного духовенства по назначению свет­ских властей и должны были утверждать решения архиереев о переводе на другое место, запрещении в служении или увольнении священно­служителей. Кроме того, они служили апелляционными инстанциями для духовенства и представляли его интересы в синоде. Духовенство было превращено в осо­бую категорию чиновничества. Церковные звания были приравнены к воен­ным: епископы – к генералам, священники – к штаб-офицерам, дьяконы – к обер-офицерам.

Отношение Русской православной церкви и государства к другим веро­испове­даниям в синодальный период

Принципом религиозной политики русского правительства в отношении неправо­славных вероисповеданий была веротерпимость. Единственным ве­роисповеданием, к ко­торому правительство и церковь относились резко нега­тивно, был иудаизм. Лишь в конце XVIII в. евреи появились в пределах Рос­сийской империи (до этого им запрещался въезд в страну). Правительство определило для них черту оседлости и ограничило перемещения. Следует заметить, что происходившие в конце ХIХ - начале ХХ в. еврейские погромы не имели религиозной окраски.

Миссионерская деятельность русской православной церкви в первой по­ловине ХVIII в. проходила, в основном,вПоволжье. Результатом проповедей православных миссионеров было почти полное обращение в православие чу­вашей, мордвы, марийцев. Для устройства быта вновь крещё­ных была уст­роена “новокрещенская контора”, подчинявшаяся синоду. Татары крести­лись значительно меньше. Они имели уже более высокоразвитую культуру и религию, чем другие народы Поволжья. Насильственное насаждение христи­анства вызывало восстания татар и башкир и послужило причиной их актив­ного участия в крестьянской войне Емельяна Пугачёва.

Одновременно велась проповедь христианства средикалмыков. Крещё­ные калмыки переходили к оседлому образу жизни и переселялись в Россию, в основном, в район Киева. Калмыцкие ханы первоначально выражали недо­вольство уходом их подданных. В 1720 г. российское правительство заклю­чило с ханом Аюком договор, по которому за ка­ждого крещёного калмыка Аюк получал 30 рублей серебром. В 1724 г. внук Аюка Тай­шим сам принял крещение и приказал креститься кочевавшим с ним 5 тыс. калмыкам. К 1730 г. число крещёных калмыков достигло 20 тыс. Впоследствии миссия среди них стала менее успешной, так как устройство их быта было передано госу­дарственным органам, чиновники которых нередко допускали злоупотребле­ния. Результатом стало бегство кал­мыков за Урал и возвращение их к тради­ционной религии.

В Западной Сибири проповедь среди хантов и мансивёл митрополит то­больский Фи­ло­фей. Он крестил свыше 10 тыс. человек, построил 37 храмов. Его сподвижник – архи­ман­дрит Феофан дошёл с проповедью христианства до Камчатки, где основал Успенский мо­настырь. В 1728 г. там начала работу миссия во главе с архимандритомИоасафом. Мис­сионеры крестили около 10 тыс. камчадалов и построили три школы, где учили детей чте­нию, письму, рисованию, работе с различными инструментами. Митрополит тобольскийСильвестр, сменивший Филофея, действовал насильственными методами. В результате жалоб татар светским властям, он был переведён в Суздаль.

В Восточной Сибири для успешного распространения христианства в 1706 г. была созданаИркутскаяепархия. Её первым епископом стал Инно­кентий. Он проповедовал среди эвен­ков, якутов и бурят. Менее успешной в то время оказалась миссия среди чук­чей.

Со второй половины XVIII в. предпринимались попытки миссионерской деятельно­стина Кавказе. Во главе миссии стояли грузин - архимандритПла­тонирусскийпротоие­рейЛе­бедев. За 20 лет (1771-1791) миссии удалось крестить свыше 8 тыс. осетин. Благо­даря этому было положено препятствие распространению ислама, активно осуществляв­шемуся турецкими миссионе­рами на Северном Кавказе во внешнеполитических интересах Тур­ции.

С начала ХIХ в. начался новый этап миссионерской работы. Он был свя­зан с появле­нием в 1789 г. при Казанскойсеминарии отделения по изучению языков народов Повол­жья и Сибири . Такие же отделения появлялись в учеб­ных заведениях всех сибирских епархий. К началу ХIХ в. было подготовлено достаточно кадров, владеющих языками, из­дана церковная литература и поя­вились особые училища для инородцев. Изменились ме­тоды проповеди. Вме­сте с проповедниками к язычникам теперь шли учителя и медики, миссио­неры изучали верования разных народов и серьёзно готовились к дискуссии с ними, ища точки соприкосновения. Нередко проповедь и богослужение ве­лись на нацио­нальных языках, что привлекало язычников к христианству. Глубоким знатоком ламаизма был епископ иркутскийНил, проповедовавший христианство у бурят. Епископ камчат­скийИннокентий привлёк на свою сторону многих якутов тем, что вёл службу на их языке. Благодаря новым методам проповеди, удалось распространить христианство среди части кир­гизов и чукчей, и окрестить свыше 33 тыс.

За рубежом в Х1Х веке христианство распространилосьвЯпонии. Осно­вателем японской миссии был иеромонах Николай (Касаткин), духовник рус­ского консульства. Он перевёл на японский язык Евангелие и богослужебную литературу, крестил трёх знатных японцев, в том числе синтоистского жреца Сваабе. Они распространили христианство по стране. В 1869 г. миссия полу­чила поддержку российского правительства. Были открыты школы в Токио и Хакодате. В 1880 г. Николай был рукоположен в епископа японского и руко­по­ложил первых православных японцев в священников. Он управлял япон­ской епар­хией до 1912 г. и оставил добрую память.

ПОСТАВЛЕНИЕ МИТРОПОЛИТА ИОНЫ

Что же оставалось делать? Ждать более благоприятных обстоятельств? Но Россия и без того ждала уже очень долго и около семи лет оставалась без митрополита. А притом неизвестно было, настанут ли и скоро ли настанут такие обстоятельства в Константинополе. И вот Василий Васильевич решился на последнее средство, какое у него оставалось,- решился созвать всех епископов своей земли и предложить им, чтобы они сами поставили для России митрополита, и именно Иону, епископа Рязанского, как избранного к тому еще прежде. По зову великого князя прибыли в Москву епископы: Ефрем Ростовский, Аврамий Суздальский, Варлаам Коломенский, Питирим Пермский, а владыки - Новгородский Евфимий и Тверской Илия прислали свои грамоты, в которых выражали свое согласие на поставление Ионы в митрополита. Собор открылся в церкви святого архангела Михаила, и здесь присутствовали, кроме святителей, множество архимандритов, игуменов и прочего духовенства. Прежде всего обратились к правилам святых апостолов и Соборов и нашли, что правила эти не только не возбраняют, напротив, повелевают епископам известной области поставлять большего святителя или митрополита. Чувствовали, что в России для этого нужны согласие и благословение Цареградского патриарха, и сослались на то, что патриарх с своим освященным Собором уже давно благословил Иону быть митрополитом после Исидора, когда Иона ездил в Константинополь. Припомнили, что в России и прежде по нужде ставились митрополиты Собором своих архиереев: Иларион при великом князе Ярославе и Климент при Изяславе. Вследствие всего этого Иона, епископ Рязанский, 5 декабря 1448 г. поставлен был в митрополита. Самое поставление состояло в том, что при совершении Ионою Божественной литургии на него возложен был митрополичий омофор, а в руки ему дан был великий митрополичий посох - символ митрополитской власти. Это был первый митрополит, поставленный своими епископами собственно в Москве, тогда как прежние два опыта совершены были еще в Киеве.

Поставление митрополита Ионы, хотя имело все свойства законности, но как выходившее из ряда естественно должно было привлечь на себя внимание и возбудить мнения и толки. Потому сам святитель сознавал нужду выяснять значение этого события верующим. Едва только взошедши на свою кафедру, он в своей окружной грамоте ко всем христианам русским между прочим писал: "Вам известно, дети, сколько лет вдовствовала Церковь Божия без большего святителя, без митрополита, и оттого много учинилось лиха и истомы христианству нашей земли. И ныне, волею Божиею, собрались на священный Собор владыки, и архимандриты, и игумены со всем великим Божиим священством нашей земли и, припомнив прежнее о нас повеление святого царя и благословение святого Вселенского патриарха и всего святого Вселенского Собора, поставили меня митрополитом по Божественным правилам и по думе господина сына моего великого князя Василия Васильевича и младшей его братии - князей, которые, пока было в Царьграде православие, оттуда принимали и благословение и митрополита".

Макарий (Булгаков) митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. Книга 3. Отдел 2. Глава 1. http://magister.msk.ru/library/history/makary/mak3201.htm#number

«НО В МОСКВЕ СОГЛАШЕНИЯ НЕ ПРИНЯЛИ…»

При многострадальном князе Василии Васильевиче произошло важное событие в жизни русской церкви. Как известно, в 1439 г. на соборе православного и католического духовенства во Флоренции была совершена уния церквей восточной и западной. Император и партиарх константинопольские искали этой унии, надеясь, что когда будет уничтожена церковная распря востока и запада, тогда папа и западные государи помогут грекам в их борьбе с турками. Погибая от турок, греческие власти готовы были на всякие уступки папе, и уния поэтому была устроена так, что греки сохраняли свой церковный обряд, но признавали все католические догматы и главенство пап. В то самое время, когда в Царьграде готовились к собору, надо было назначить на Русь митрополита. Назначили ученого грека, очень склонного к унии, Исидора. Приехав в Москву, он сейчас же стал собираться на собор в Италию, отправился туда с большой свитой и там стал одним из самых ревностных поборников соединения с латинством. Обласканный папой, возвратился он в 1441 г. в Москву и объявил о состоявшемся соглашении с Римом. Но в Москве соглашения не приняли, так как сами же греки целыми столетиями воспитывали в русских ненависть к католичеству. Исидор был взят под стражу и ухитрился бежать, "изшел бездверием", скрылся в Литву и оттуда перебрался в Италию. А в Москве решились отделиться от константинопольского патриархата, который предал православие папе, и впредь самим ставить себе митрополита по избранию собора русских архиереев. Новым порядком и был поставлен в митрополиты московские рязанский епископ Иона. В то же время в юго-западной Руси, на старой киевской митрополии, водворились особые митрополиты, по-прежнему назначаемые из Константинополя.

Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. СПб., 2000 http://magister.msk.ru/library/history/platonov/plats003.htm#gl15

ДЕЛА ЦЕРКОВНЫЕ

Своим последним несчастием как бы примиренный с судьбою и в слепоте оказывая более Государственной прозорливости, нежели доселе, Василий начал утверждать власть свою и силу Московского Княжения. Восстановив спокойствие внутри оного, он прежде всего дал Митрополита России, коего мы восемь лет не имели от раздоров Константинопольского Духовенства и от собственных наших смятений. Епископы Ефрем Ростовский, Аврамий Суздальский, Варлаам Коломенский, Питирим Пермский съехались в Москву; а Новогородский и Тверской прислали грамоты, изъявляя свое единомысле с ними. Они, в угодность Государю, посвятили Иону в Митрополиты, ссылаясь будто бы, как сказано в некоторых летописях, на данное ему (в 1437 году) Патриархом благословение; но Иона в грамотах своих, написанных им тогда же ко всем Епископам Литовской России, говорит, что он избран по уставу Апостолов Российскими Святителями, и строго укоряет Греков Флорентийским Собором. По крайней мере с того времени мы сделались уже совершенно независимы от Константинополя по делам церковным: что служит к чести Василия. Духовная опека Греков стоила нам весьма дорого. В течение пяти веков, от Св. Владимира до Темного, находим только шесть Митрополитов-Россиян; кроме даров, посылаемых Царям и Патриархам, иноземные Первосвятители, всегда готовые оставить наше отечество, брали, как вероятно, меры на сей случай, копили сокровища и заблаговременно пересылали их в Грецию. Они не могли иметь и жаркого усердия к Государственным пользам России; не могли и столько уважать ее Государей, как наши единоземцы. Сии истины очевидны; но страх коснуться Веры и переменою в ее древних обычаях соблазнить народ не дозволял Великим Князьям освободиться от уз духовной Греческой власти; несогласия же Константинопольского Духовенства по случаю Флорентийского Собора представили Василию удобность сделать то, чего многие из его предшественников хотели, но опасались. - Избрание Митрополита было тогда важным Государственным делом: он служил Великому Князю главным орудием в обуздании других Князей. Иона старался подчинить себе и Литовские Епархии: доказывал тамошним Епископам, что преемник Исидоров, Григорий, есть Латинский еретик и лжепастырь; однако ж не достиг своей цели и возбудил только гнев Папы Пия II, который нескромною Буллою (в 1458 году) объявил Иону злочестивым сыном, отступником, и проч.

Карамзин Н.М. История государства Российского. T.5. Глава III http://magister.msk.ru/library/history/karamzin/kar05_03.htm

МЕЧ ДУХОВНЫЙ

Если русское духовенство в лице своего представителя, митрополита, так сильно содействовало возвеличению Москвы, то одинаково могущественно содействовало и утверждению единовластия, ибо в это время духовенство сознательнее других сословий могло смотреть на стремление великих князей московских, вполне оценить это стремление. Проникнутое понятиями о власти царской, власти, получаемой от бога и не зависящей ни от кого и ни от чего, духовенство по этому самому должно было находиться постоянно во враждебном отношении к старому порядку вещей, к родовым отношениям, не говоря уже о том, что усобицы княжеские находились в прямой противоположности с духом религии, а без единовластия они не могли прекратиться. Вот почему, когда московские князья начали стремиться к единовластию, то стремления их совершенно совпали с стремлениями духовенства; можно сказать, что вместе с мечом светским, великокняжеским, против удельных князей постоянно был направлен меч духовный